Мужчины смотрели открыто, некоторые даже оглядывались, обгоняя. Это было настолько явно, настолько нескромно, что Орланда ощутила себя чуть ли не голой и в поисках защиты бессознательно прижалась к Стэнли. Он покосился на нее и довольно улыбнулся.
— Мы тут не стесняемся смотреть на красивых женщин, — сообщил он. — Не волнуйтесь, в моем присутствии вам ничто не угрожает. Но… — голос его стал суровым, — я бы не советовал вам предпринимать такие прогулки в одиночестве. Вас не оставят в покое ни на секунду.
Орланда почувствовала, как вспыхнули щеки, а в голове еще раз прозвучали слова Стэнли. Он назвал ее красивой женщиной!
Когда они подошли к длинному ряду дорогих магазинов с яркими зазывными витринами, стало легче: она перестала привлекать чрезмерное внимание.
— Я хотел бы показать вам «Голден палас», но сейчас уже слишком поздно, а до него далековато. И еще непременно фонтаны. Уверен, они произведут на вас огромное впечатление.
— Пожалуйста, — произнесла Орланда, испытывая крайнюю неловкость, — вы не должны развлекать меня. Мне очень хорошо в особняке, а у вас наверняка полно всяких дел…
— О, в настоящий момент на фирме небольшое затишье, — махнул рукой Стэнли.
Заседание совета директоров состоится не раньше чем через десять дней. Но отсрочка мало тревожила его — мать вряд ли рискнет нарушить условия завещания его отца. Она слишком горда для этого.
Стэнли мстительно усмехнулся. По возвращении в особняк он заставит ее взять назад все жестокие, брошенные в лицо Орланде слова, и извиниться.
Он кинул на свою спутницу беглый взгляд и снова изумился произошедшей с ней метаморфозе. Невероятно! Она шла рядом с ним на высоких каблуках, чуть покачивая узкими бедрами, в исключительно простом, но элегантном, сшитом словно для нее платье и, казалась, излучала сказочное сияние.
Такая женщина украсит собой любое общество — и он заставит мать признать это. Заставит признать ум Орланды, ее знания, приобретенные невзирая на тяжелые условия жизни. Ее бесконечную преданность дочери.
Стэнли нахмурился и неожиданно для себя попросил:
— Расскажите мне об отце Камиллы.
Орланда споткнулась и замерла, потом неуверенно продолжила путь. Что-то в голосе Стэнли заставило ее насторожиться. Что он хочет знать? И зачем?
— Об этом… не так-то легко рассказать. — Она с трудом подбирала слова. — Понимаете, когда я была в приюте…
— В приюте?
— Да, в сиротском приюте…
— Вы выросли в приюте? А что случилось с вашими родителями?
— Маму сбила машина, когда мне было четыре года, а отец… он бросил ее сразу после моего рождения… Я провела два дня в запертой комнате, прежде чем выяснили, что у погибшей женщины была дочь… — Орланда умолкла и отвернулась.
А когда снова посмотрела на Стэнли, то пожалела об этом — на нее сурово взирали горящие серые глаза.
Господи, ну зачем я рассказала? — расстроилась она. Надо было найти какой-то предлог и уклониться от разговора. Да он просто в ужасе. Похоже, таких кошмарных подробностей ее жизни Стэнли до сих пор не знал.
— Я думала, вы в курсе, — тихо сказала она. — Об этом написано в моих документах.
— Я сам не видел их, — задумчиво произнес Стэнли. — Бумагами занимались секретари.
Естественно, будто ему делать больше нечего, кроме как изучать ее документы!
— Вы так и не рассказали мне об отце Камиллы, — напомнил он.
Орланда собралась с силами и заставила себя продолжить тягостный рассказ.
— В приюте… был один близкий мне человек. Джерри… Мы всегда были вместе… Неразлучная пара… Потом… — Она замолчала, протолкнув ком в горле, глубоко вздохнула. — Потом, выйдя из приюта, мы начали жить вместе… Когда выяснилось, что должен родиться ребенка, мы обрадовались этому, несмотря ни на что… А потом произошло нечто непредвиденное. Через неделю после рождения Камиллы с Джерри приключилась беда… Мы не сразу обратились к врачам, думали справиться своими силами… А это оказалась крупозная пневмония с последующим отеком легких… Джерри не стало через несколько дней…