— Думаю, слишком тихо здесь не будет. Как раз на твой вкус, — заметил Хуан, когда официант подал меню. Начала играть музыка.
— Идиллическое местечко! — Помня о том, что ей не следует вести себя скованно, Дора окинула взглядом сад и вгляделась в его густую тень. — Вот, оказывается, куда богатые и влиятельные господа приводят своих любовниц. — В ней снова возникло непрошеное желание поддеть Фламинга. — Хуан, ваш знакомый выбрал это место именно по степени освещенности?
— Вполне возможно, — буркнул он. — Я вижу, ты прекрасно разбираешься в этих вещах.
— В наши дни трудно остаться несведущей, — ответила Дора и кокетливо взмахнула ресницами. Она целиком вошла в роль, которую решила доиграть до конца. Ритмичные звуки румбы, нарушившие вечернюю тишину, заставили ее расслабиться. — И кто же этот благодетель? Ваш родственник?
— Друг, — блеснули в ответ неправдоподобно белые зубы. — Я познакомился с ним в Оксфорде, где два года проучился в пору моей юности. С тех пор он добился славы и признания сразу в нескольких престижных областях науки. Несмотря на различие национальностей и привычек, мы остались добрыми друзьями, хотя встречались мало и редко. — Он немного помолчал, а затем поинтересовался: — Ты уже выбрала что-нибудь?
Видно, он больше не собирался говорить о своем друге, поэтому Дора стала послушно изучать меню. Чтобы разобрать витиеватые буквы, пришлось поднести его к лампочке.
Есть ей не хотелось, но так как Хуан посоветовал хорошенько подумать, прежде чем отказываться, она остановилась на салате и запеченной рыбе с цветной капустой и картошкой. Удивительно, но когда девушка расправилась с последним кусочком восхитительной рыбы, ей вдруг захотелось заказать что-нибудь на десерт. Возможно, виной тому были несколько бокалов сухого белого вина. Она позволила себе заказать клубнику, которая почему-то называлась «а-ля Романов».
— Ты извинишь меня, если я отлучусь на минуту? — вежливо осведомился Хуан, поднимаясь из-за стола, когда Дора доедала ягоды из вазочки, наполненной кремом из портвейна и взбитых сливок. — Я только что увидел человека, с которым мне нужно поговорить.
Девушка кивнула и проследила за тем, как он обогнул внешний круг столиков перед танцплощадкой и исчез в тени деревьев, предоставив ей отличную возможность посетить дамскую комнату и поправить грим.
В нарядном туалете никого не было. Дора с некоторым недоумением рассматривала свое отражение в зеркале. Ее щеки ярко рдели, а глаза сияли как звезды. Она неуверенно дотронулась до своего пылающего лица, с трудом веря, что в ее внешности произошли такие перемены. Лицо, смотревшее на нее из зеркала, было лицом той самой беззаботной девушки, дух которой еще не был сломлен, а душа не иссушена до дна огромной ответственностью, свалившейся на ее плечи, когда заболела Мириам.
Это ошеломляющее открытие окрылило ее. Подкрасив губы, Дора летящей походкой отправилась через сад туда, где музыканты начали играть забавно аранжированное попурри из «Серенады солнечной долины». Пересекая танцплощадку, она увидела, что Хуан еще не вернулся, а ноги сами подстроились под ритм и очень изящно проделали несколько танцевальных движений.
На этом бы все и кончилось, если бы не маленькая овация, устроенная молодыми людьми, на которых она обратила внимание раньше. Их одобрение польстило ей. Была не была! Кокетливо улыбнувшись, Дора сделала еще несколько па. Восторженное «браво!» вырвавшееся у ударника, еще больше подзадорило ее. Подстроившись под убыстрявшийся специально для нее темп, она грациозно двигалась к своему столику, постукивая каблучками словно кастаньетами. Это продолжалось буквально несколько секунд. Очаровательную танцовщицу вознаградили улыбки людей, сидевших за ближайшими столиками, и элегантно низкий поклон одного из молодых людей, из-за которых все и случилось.
— Ты была совершенно права, Дора. Безусловно, умение танцевать у тебя не исчезло. Потрясающе! — Голос Хуана проник сквозь радужный туман приятного волнения и опустил ее с небес на землю. Меж тем музыканты заиграли аргентинское танго.
8
Круто обернувшись, Дора обнаружила, что Фламинг стоит сзади, положив руки на спинку пустующего стула.
— Вы видели? Я вас не заметила… — начала девушка, но тут же смешалась, потому что его брови сердито нахмурились. О Господи, и почему она такая легкомысленная?!
— Это обстоятельство меня радует. — Его губы искривила злобная усмешка. — Потому что по твоему поведению за обедом было трудно поверить, что ты самая развеселая девица, которая любит выставлять себя напоказ, как мне достаточно откровенно описывал Марио.
Дора почувствовала, что начинает злиться. Она не сделала ничего такого, что заслуживало столь нелестной оценки.
— Радуйтесь, что это был не стриптиз! — Девушка вызывающе тряхнула головой, и ее волосы рассыпались по спине.
Хуан застыл на месте, будто размышляя, как поступить. Неожиданно он снял пиджак и бросил его на спинку стула.
— Ну, раз уж тебе так хочется быть в центре всеобщего внимания…
— Ради Бога, Хуан! — Дора была потрясена злорадным выражением, появившимся на его лице. Дерзость тут же оставила ее; воображение рисовало всю унизительность ожидавшей ее кары.
— Слишком поздно, Дора! — Фламинг рванул девушку за руку и заставил крепко прижаться к нему. — После такой восхитительной демонстрации своих талантов ты никогда не сумеешь убедить меня, что не танцуешь танго!
Танго? Облегчение смешалось с отчаянием. Пока Хуан тащил ее на площадку, где уже танцевали две пары, она вспомнила, что знает лишь основные движения, не более того. Однако пощады не будет, Фламинг не сделает на это скидки. Она чувствовала, что тело мексиканца властно управляет ее движениями. Оставалось только подчиниться.
С самого начала Дора понимала, что это будет совсем не тот благопристойный танец, который танцуют на вечеринках с чаепитиями, но ей и в голову не приходило, что придется участвовать в откровенно бесстыдном спектакле, когда-то впервые поставленном в аргентинском борделе.
Сначала девушка рассердилась и растерялась, вынужденная подчиняться грубой силе. Хуан танцевал преувеличенно страстно, заставляя ее принимать неестественные позы. Дора чувствовала опаляющий жар его тела сквозь тонкую рубашку, плотно облегавшую мускулистую грудь. Но к тому времени, когда другие пары, которым не осталось места в этом странном соревновании, отошли на край площадки, Дора уловила ритм его движений. Она подстраивалась к партнеру шаг за шагом; волосы разлетались от резких движений, губы слегка приоткрылись. Совершенно обессилевшая, хватающая ртом воздух, Дора приникла к нему с завершающим аккордом. В наступившей тишине он опрокинул девушку спиной на свою подставленную руку, бедром раздвинул ей ноги, страстно припал к губам… и тут со всех сторон грянули восторженные аплодисменты.
— Что, довольна?
Тяжело дыша, Хуан вел ее через танцплощадку.
— Достаточно этой овации, чтобы сделать тебя счастливой? — Он сдернул пиджак со стула, сунул руки в рукава и взглянул на Дору. — Или мне попросить музыкантов, чтобы они разрешили тебе спеть с ними?
— Я хочу уйти. — Ее трясло, губы горели от его прикосновения. — Как вы посмели целовать меня?.. — Голос Доры дрожал, но она все же пыталась отомстить. Мексиканец был слишком искушен и многоопытен, чтобы не видеть, как он возбудил ее. Но он и сам не остался равнодушен к ее близости. Девушка чувствовала, что в Хуане бушует страсть, и это интриговало ее. В этот момент она совершенно забыла, что Фламинг считает ее своей родственницей. Она видела в его глазах только отражение собственных инстинктов. Тех самых инстинктов, которые он же и пробудил.