Ламии – существа древние и могущественные, прародители всех носферату и вампиров, однако не такие кровожадные, как их дети. Собственно говоря, они могут жить, питаясь не только кровью, но и снами своих жертв, вызывая у тех мучительнейшие кошмары и ощущение удушья. Ламии прекрасно владеют гипнозом и безо всяких усилий поддерживают мысле-разговоры. Собственно, именно так Лейла и общалась сейчас с Хэмом, рассказывая кое-что из своей жизни.
Она обосновалась в Санкт-Петербурге основательно и жила, всегда окруженная группой сильных здоровых мужчин, с готовностью отдававшей ей свою кровь и свою свободу. Взамен – тут Лейла мысленно хихикнула, – она давала им кое-что, что было для них дороже жемчуга и злата. Впрочем, яснее она не выразилась, и Хэм так и не понял, что она имела в виду. А сюда – в Питер – ее привели давние поиски, которые, по ее словам, ведутся давно и безуспешно.
Жил когда-то – продолжала мысле-разговор Лейла – великий маг, которого звали Джеймсом, хотя в России он принял другое имя. Питал он неутолимую ненависть к вампирам, ведьмам, оборотням и прочим сверхъестественным существам и создал однажды великое заклятье, которое назвал «Бесчастная участь нечисти». Однако побоялся сам его применить и спрятал до поры до времени в каком-то артефакте. Кто говорит, что это книга, кто – что зеркало, а некоторые утверждают, что это была черная полусгоревшая свеча. Также неизвестно было действие, которое произведет заклятье. Однако самой популярной среди ученых вампиров (вампиры имеют большую склонность к наукам и искусствам) считалась версия, что заклинание отнимет враз волшебные способности у всей нечисти и оставит ее прозябать в человеческом облике, но с нечеловеческой длиной жизни на веки вечные. Так что, помня прошлые вольные деньки и не получая больше от жизни никакого удовольствия, ламии и эмпузы, ведьмы и ведьмаки, лешие и кикиморы, и уж, конечно, оборотни, будут страдать, тосковать и чахнуть, покуда не исчезнут вовсе.
– И тут он – возмущенно говорила Лейла – пошел против самого замысла Божия! Если нас создали, таких, какие мы есть, значит, мы для чего-то нужны!
Хэм, больше веривший в науку, чем в богов, что, вообще говоря, несколько странно для оборотня, мысленно возразил:
– Некоторые считают, что нечисть породил Сатана, а не Бог.
– Сам подумай, ну как Сатана может созидать? – возмутилась Лейла – В мире есть один Создатель, и этот Создатель един.
На минуту повисло мысле-молчание, а потом ламия улыбнулась и спросила:
– Ну, так что, поможешь мне найти этот заклятие?
Хэм вздохнул, допил компот и сказал вслух:
– Да зачем я тебе нужен-то?
– Эх, – также вслух ответила Лейла, – Я б с тобой, таким добрым, и не связывалась бы, да вот в чем дело… – и добавила мысленно – Да видишь ли, есть точное указание, что уничтожить это заклятье может только обратный оборотень. А вас таких, ой, как мало.
6. Паук-письмоносец
– Смотри, что покажу, – Василий поманил Хэма пальцем и крадучись пошел в угол комнаты, где стоял велотренажер. Там, между станиной тренажера и стеной сплел паутину длинноногий паук-письмоносец. Сам он сидел в середине своей сети, неподвижный и равнодушный ко всему, кроме охоты.
– Долго ему придется ждать мух. Еще только март.
– Ничего, пауки могут годами жить без пищи.
– Вот ведь. – Хэм теперь не часто гостил у Петуховых, едва ли раз в месяц выбираясь из своей новой взрослой, полной важных занятий, жизни. Но сейчас у него была такая новость, такая новость, которой нужно было срочно поделиться. А Дашу он волновать не хотел. Почему-то Хэм думал, что Даша не обрадуется тому, что он связался с Лейлой. Вообще, после памятного обеда в клубе «Убыр» у нее сложились самые неприятные представления о вампирах и прочей подобной им братии. Возможно – думал Хэм – Даша и права. Ему не нравились странные смешки ламии от того, что смеялась она не как все женщины – не от смущения или кокетства, а как-будто затыкая паузу, возникавшую тогда, когда она что-то утаивала.
– Понимаешь, – объяснял оборотень Василию, – врать прямо – она не врет. Но много чего утаивает. Ну, вот, например, говорит, что этот самый Джеймс оставил поэму, в которой образно зашифровал, как опознать сокрытое им заклинание.
Черны, как уголья, глаза,
Блестят, как зеркало, власа.