Когда я вышла из комнаты, Уайлдер последовал за мной. В ту же секунду, когда я закрыла дверь, он тихо двинулся вперёд, как человек, выполняющий важную миссию.
И с тех пор он не останавливался.
Он вытащил из машины вещи, которые я упаковала, и перенёс их в одну из гостевых комнат. Он даже вернулся в её дом и загрузил в машину все оставшиеся вещи из её шкафа, которые я не смогла забрать в первый раз. Я попыталась скрыть шок, когда он уехал во второй раз. Впрочем, это длилось недолго. Большая куча в середине моей гостевой комнаты, которую он создал, только росла, когда он продолжал возвращаться с новыми вещами. Когда он затащил огромный телевизор, который висел у неё в гостиной на стене, я решила даже не выяснять, что творилось у него в голове. Очевидно, что-то им двигало. Хотя я почти уверена, то, что они успешно игнорировали в течение нескольких месяцев, больше не останется незамеченным. Я вышла из гостевой комнаты и позволила ему делать то, что ему было нужно. Если он хочет продолжать ездить туда пока не заберёт всё, кроме кухонной раковины, я его останавливать не буду. Втайне я надеялась, что Мэтт попадётся ему на глаза, пока он там, и Уайлдер сможет преподать ему урок.
— Думаю, теперь здесь всё, что важно... и даже больше, — говорю я ему спустя три часа, когда он вышел из гостевой комнаты и не выскочил из дома.
Пять поездок. Видимо, это всё, что ему было нужно.
— Теперь у неё одной заботой меньше.
— Я не уверена, что ей понадобятся полки из книжного шкафа без самого книжного шкафа.
— Шкаф не поместился, вместо него я привёз полки.
Господи, чего бы я только не сделала, чтобы увидеть, в каком состоянии он оставил этот дом.
— Спасибо, Уайлдер. Ты не должен был делать всё это, но это многое значит для меня. Я знаю, что для неё это тоже будет много значить, даже если ей понадобится твоя помощь, чтобы узнать, что делать с полками без шкафа.
Он отрицательно качает головой.
— Она в порядке?
— Будет. Пайпер не одна, и она сильнее, чем думает. Она в безопасности, и это главное.
— Хорошо. Это хорошо.
Его голос натянут, а лицо напряжено, но я не лезу к нему. Я не хочу совать нос в чужие дела, когда ощущаю, что ему самому нужно разобраться в своих чувствах.
— Может, я позвоню Торну, а потом закажу нам что-нибудь поесть?
Он окидывает взглядом коридор и мою спальню, прежде чем снова посмотреть на меня.
— Да, звучит неплохо. Я уверен, что он захочет, чтобы я остался здесь, пока сам не приедет.
Я не говорю, что он вполне может уехать. Тем более, я почти уверена, Уайлдер сказал это, чтобы оправдать своё присутствие здесь.
Боже, какой сумасшедший день.
Глава 32
Мне нужны ещё вешалки.
Гораздо больше вешалок.
Я отступаю и сдуваю прядь волос со своих глаз. Последнее платье, которое я повесила, слегка покачивается на металлической вешалке. Рядом с ним ещё штук двадцать из той же цветовой гаммы. У меня осталось ещё около половины вещей, которые нужно перевезти к Торну, но те, что теперь заполняют пустое пространство, которое было здесь раньше, шокируют меня. Здесь больше нет моря серого и черного. Нет. Только не с моим ярким гардеробом.
Туфли, всё ещё стоящие рядом с его туфлями, заставляют меня улыбаться каждый раз, когда я на них смотрю. На полках рядом с моей одеждой полно места для моей обуви, но, если он не возражает, я оставлю кое-что из своей коллекции прямо здесь на некоторое время. По крайней мере, до тех пор, пока это не перестанет вызывать у меня бабочек при виде этой картины.
Помимо нескольких личных вещей, некоторого содержимого моего гардероба и парочки важных предметов мебели, которые мне достались от родителей, я почти переехала. Торн каждую свободную минуту демонстрирует мне, как ему нравится, что я здесь.
Я пробыла с Пайпер неделю, прежде чем она вежливо попросила меня перестать с ней нянчиться. В тот же день появился Уайлдер с рабочей бригадой и установил в доме какую-то суперсовременную сигнализацию. Он сказал, что Торн позвонил ему и сказал, что я еду домой — к Торну, — но он солгал. Как он узнал, что я уезжаю, до сих пор не понятно. Я обняла Пайпер и напомнила, что ей следует только позвонить, и я сразу же приеду. Её потребность в свободном пространстве была лишь немного больше её желания поселиться в доме, который станет её. Когда она будет готова разобраться с бумагами, которые я ей передам, так и будет.
Как я и сказала Уайлдеру в тот день, когда мы привезли её туда, она сильнее, чем казалось. Я ненавижу тот факт, через что ей потребовалось пройти, чтобы понять и принять раньше, но я знаю, что она возьмёт себя в руки и найдёт свой путь. Пока она этого не сделает, я буду с ней на каждом ее шагу. Видит Бог, она делала то же самое для меня на протяжении многих лет. Столько раз, что я сбилась со счёта. Теперь я могу отплатить ей тем же.
Я воспользовалась её желанием в наличии свободного пространства и окунулась в свои заботы. Используя последние два дня, пока Торн был занят на работе, я избегала очевидного вопроса в своём сознании, перевозя свои вещи в наш дом.
Было бессмысленно игнорировать то, что нельзя игнорировать. Не тогда, когда у меня лежит пять положительных тестов на беременность, спрятанных в сумочке.
В животе у меня всё переворачивается, я закрываю глаза, и по щеке катится слеза.
Это плохо. Очень, очень плохо.
Не имеет значения, что на самом деле я беспокоилась из-за того, что сразу же влюбилась в одну только мысль о том, что означают эти положительные тесты. Только не тогда, когда они могут стать причиной потери всего остального.
В конце концов, не имеет значения, что мы с Торном всецело любим друг друга.
Не имеет значения, что любовь — это то, что некоторые люди никогда не находят. Это нечто такое, что, без сомнения, у нас будет до тех пор, пока не настанет день, когда мы покинем эту землю.
На самом деле, важно только то, что почувствует Торн, когда я скажу ему, что мой контроль над рождением ребёнка не сработал, и он станет отцом.
Отцом, которым, как он мне сказал, никогда не хочет быть.
Если я скажу тебе, что не хотел бы испортить ребёнка, передав ему то дерьмо, из которого сделан сам, для тебя это будет нарушением сделки?
Я хлопаю себя по щекам, когда ещё больше слёз капает из глаз. Его слова, сказанные на парковке мексиканского ресторана, врезаются в меня. Это не было бы нарушением сделки. Теперь я это нутром чую. Его одного было бы достаточно. Судьба, очевидно, приготовила для нас кое-что ещё.
Ты изменила мой взгляд на вещи, на многие вещи, о которых я никогда не думал, что изменю своё мнение. Но я не уверен, что дети — это то, отношение к чему, я бы поменял даже из-за твоей красоты.
Эхо его слов продолжает доноситься, и слёзы капают всё быстрее.
Он понятия не имеет. Осознание того, что он не считает себя достойным подарить этому миру ребёнка, достаточно душераздирающе. Лишь когда он сказал мне, что не уверен, будто красоты, которую подарила ему наша любовь, будет достаточно, чтобы изменить его мнение, я поняла, насколько он серьёзен.