— К-конечно.
Было страшно. Полина стояла перед дверью триста шестнадцатой аудитории, глубоко дыша. Она не могла оплошать — ведь это просьба Маргариты Васильевны. А она очень не хотела быть похожей на секретаря то ли кафедры, то ли ещё чего-то, которая вечно всего боялась и возвращалась чуть ли не в слезах после каждого задания. Про неё Маргарита как бы невзначай рассказывала ещё на прошлой неделе. Поэтому Поля постучала и вошла на кафедру. Объяснила единственной здесь женщине, что ей нужно. Та сказала, что они как раз этим занимаются и попросила оставить на столе программы. Сделав всё, Полина выскользнула за дверь. Облегчённо выдохнула: «Вот видишь, тебя тут даже не покусали». И быстро застучала маленькими каблуками по коридору.
В деканате ей дали папку со старыми ведомостями, составленный ей самой список и попросили перенести пересдачи прошлых лет. Взяв охапку журналов и папок, Полина направилась в тридцать вторую аудиторию.
И только около пяти часов, когда несколько журналов были сверены, к ней, как и днём ранее, зашла Маргарита Васильевна. С той лишь разницей, что сегодня она прикрыла за собой дверь, тихо прошла в глубь аудитории и села на стул.
— Полинка, — позвала она тихо.
— М?
Полина отложила ручку и глянула на неё. В глаза сразу бросалось, что Маргарита была какой-то другой. Немного смущённой вроде. Это поражало. Поля даже не представляла, как реагировать на такое. И просто чуть склонила голову набок, ожидая продолжения фразы. Ведь зачем-то Маргарита пришла сюда.
— Полинка, ты нам так помогаешь, мне даже неловко просить тебя снова, — Маргарита делает небольшую паузу. Даже как будто собирается с мыслями. Полина неотрывно смотрит на неё, не шевелясь. Хотя ей хотелось подойти и обнять её. Такая Маргарита была слишком мила. — Можно попросить тебя приехать и завтра?
— Конечно! — радостно вскрикнула Полина. Она уже успела испугаться, что что-то случилось. Или что Маргарита, наоборот, скажет ей не приходить больше.
— Это же не создаст тебе неудобств? — всё ещё обеспокоенно. — Родители не будут ругаться?
— Нет, всё хорошо.
И на лице Маргариты снова сияет улыбка. Женщина поднимается со стула, подходит к Полине, которая от волнения, сама того не заметив, снова схватилась за линейку. Накрывает ладони девчонки своими и тихо произносит:
— Оставляй всё здесь, потом продолжишь. Здесь тебя никто не побеспокоит, это будет твой рабочий кабинет.
— Доброе утро, — Полина пришла чуть позже привычного. И сразу заглянула в деканат, где уже была Елизавета Сергеевна. — Извини, а можно ключ от тридцать второй попросить?
— Привет, — диспетчер филфака достала из ящика ключ и протянула Полине. — Ты молодец, сегодня сама попросила.
Полина поблагодарила её и ушла в аудиторию, где ждали журналы и ведомости. С полчаса она в абсолютной тишине переставляет оценки. А затем дверь открывается, и Поля снова вздрагивает, но в этот раз не оборачивается.
— Полинка, доброе утро, — Маргарита Васильевна прикрывает дверь и проходит в аудиторию.
— Здравствуйте! — Полина отрывается от работы.
— Ты сегодня даже кондиционер включила, молодец, — Маргарита улыбнулась. Поля — тоже. Уже собравшись уйти, преподаватель остановилась у самой двери. — Заходи к нам сегодня на тортик, мне выпускница принесла.
Полина благодарит за приглашение, но искренне надеется, что про неё забудут. Ведь прийти вот так в деканат было бы очень неловко. Да и на весах всё ещё приветливо светились лишние цифры. И тортик их устранению меньше всего поможет.
О ней, увы, не забыли. И часов в двенадцать Настя принесла сначала чай в пластиковом стаканчике, затем кусок торта на красивой стеклянной тарелке. Полина поблагодарила её. Раз уж всё так вышло, пообещала она, обязательно поест, когда закончит. И так уж получилось, что Полина не отрывалась от журналов до самого вечера. В половине пятого в аудиторию зашли Марина Андреевна и Маргарита Васильевна.
— Божественная прохлада, — отмечает Марина Андреевна, и Полина с непривычки вздрагивает. Ей не так часто доводилось её голос слышать. Эта женщина немного пугает Полю. Она кажется полной противоположностью Маргариты. Строгой и какой-то… соблюдающей все формальности.
Полина оборачивается и ждёт, что ещё скажут женщины. Они же пришли зачем-то. Причём вместе. А это уже очень необычно.
— Ласточка, сегодня уже пора заканчивать. Тут ещё консультация будет.
Но самое странное, что после единственной фразы Марина Андреевна вышла, оставляя Маргариту Васильевну и Полину наедине. И когда она выходит, Маргарита проходит внутрь, становится перед складывающей ведомости обратно в папку Полиной. Немного хмурится.
— Полин, почему ты нас обижаешь?
Должно быть, лицо Полины слишком ярко отразило её удивление. Потому что она не говорила ничего. Сидела, приоткрыв рот. А Маргарита Васильевна всё же пояснила свою мысль:
— Девочки позаботились, тортик тебе принесли, а ты не ешь. Почему? Или ты на диете?
— Н-не то чтобы прям… Я хотела закончить, потом…
— Ребёнок! Если тут всё заканчивать, за этим всем всю жизнь просидеть можно. Давай кушай и беги домой.
Маргарита выходит. Полина с трудом запихивает в себя куски торта, хотя есть не хочется совершенно. Когда она справляется с последним куском, в аудиторию снова заходит Марина Андреевна.
— Полина, вы освобождаете помещение?
Она кивает, потому что чисто физически не может ответить, вешает на руку свой рюкзак, хватает стакан с чаем, тарелку и выбегает в коридор. Марина Андреевна запирает дверь и закрывает дверь.
— Вещи все забрали? А то в прошлый раз вы меня напугали.
— Да, — негромко отвечает Полина. — Простите.
Выпив стакан чая в коридоре, она отправляется мыть посуду. И только после возвращается в деканат. На секунду замирает, завидев на стуле около стола Маргариты Васильевны декана.
— Здравствуйте, Ольга Сергеевна, — произносит Полина.
Но внимание на неё обращает только Маргарита:
— Полиша, поела наконец-то?
— Д-да. Я вот помыла тарелку.
— Хорошо. Поставь туда, на столик. Мы сами уберём. А завтра ждём тебя к девяти утра в хорошем настроении.
Маргарита Васильевна улыбается. Полина отвечает тем же, несмотря на всю нервозвозность. Прощается со всеми и выходит. Тяжело вздыхает. Этот день — сплошное испытание для её нервов.
С утра Полина дожидается хоть кого-то из деканата прямо на подоконнике. К девяти часам приходит Елизавета Сергеевна. Полина здоровается с ней, снова заглядывает в деканат и просит ключ. Ей остаётся только пара журналов, работу с которыми Поля надеется закончить не слишком поздно. И это даже получается. Но когда она выходит, заперев дверь, со стопкой журналов и папок, сразу слышит, что в деканате кто-то разговаривает. Громко. Когда там только девчонки и Маргарита, такого не бывает. Полина даже хотела подождать, чтоб загадочный посетитель вышел. Потопталась несколько минут под дверью. Но ничего не происходило. И она решилась. Постучала и открыла дверь.
У самого входа в деканат разговаривали Маргарита Васильевна и Лада Викторовна. Полина сегодня не видела ни одну из них, поэтому поздоровалась. Но на большее её не хватило. Снова ступор напал, когда Лада Викторовна улыбнулась ей:
— Привет, помощница!
— Она у нас тут социализируется понемногу, — замечает Маргарита Васильевна. — Уже со мной говорить не боится.
Полина вдруг задумывается, что действительно боится меньше прежнего. Стоило один раз себя перебороть!
Маргарита Васильевна приобняла Полю за плечи, из-за чего та смущённо покраснела. Потом легонько, едва ощутимо, подтолкнула Полину в спину. Она понимает, что в последнее время позволяет себе больше положенного. Она не хотела даже давать девчонке надежду, а что в итоге? Не получилось из неё только преподавателя. Девчонка мила. Это Маргарита замечала и раньше, а теперь, когда они каждый день так или иначе сталкивались… Девчонка, казалось, остыла. По крайней мере, больше не было этого фанатичного преследования, когда с ней на каждом углу сталкиваешься, у каждой аудитории. А вот сама Маргарита… Её тянуло к девчонке, это отрицать бесполезно. Хотя она прекрасно понимает, что это трижды неправильно. Оставалось лишь успокаивать себя тем, что природа её чувства всё же другая. И что Полина нравится ей лишь как ребёнок, о котором хочется заботиться. Так, будто у неё ещё одна дочь есть. По возрасту как раз подходит. Но и эта надежда, казалось, не сможет быть крепкой стеной долго.