В заключение от души благодарю покойного профессора кафедры классической филологии Санкт-Петербургского университета Александра Иосифовича Зайцева за бескорыстную внимательную проверку всех публикуемых в этой книге переводов.
БЕСЕДА С ПАПСКИМ ЛЕГАТОМ ПАВЛОМ
Беседа, которую император Кантакузин вел в июне месяце пятого индикта шесть тысяч восемьсот семьдесят пятого года[76] с господином Павлом, который пришел от папы вместе с графом Савойским и который, являясь митрополитом Фив, назван теперь папой патриархом Константинополя.
1. Император Палеолог, придя из Венгрии, и граф Савойский, который вместе с господином Павлом, прежде бывшим митрополитом Фив, ныне же наименованным папой патриархом Константинополя, пришел из этой страны,[77] встретились в Созополе. Здесь и был поставлен ими, т. е. графом и Павлом, вопрос о единстве Церквей. Император ответил им так:
— Я один ничего не могу сказать об этом; разве только, когда мы вернемся в Константинополь, ибо там находится мой отец-император и пребывает патриарх, и его собор выслушает то, что вы говорите, мы все вместе дадим вам на это ответ.
2. По прибытии их в Константинополь, когда Павел захотел и старался увидеться и обсудить с патриархом[78] вопрос о Церкви, тот не пожелал этого,[79] сказав:
— Как могу я при соборе видеться с ним и обсуждать какие бы то ни было вопросы о Церкви, когда он не принес с собой письма от папы? Но если он хочет побеседовать со мной дружески, один на один, я уступлю ему и соглашусь.
Графу и Павлу это показалось в высшей степени удручающим и как бы знаком некоторого презрения, так что последний стал решительным образом требовать ответа на эти вопросы. Поскольку же император Палеолог, патриарх и архиереи просили императора Кантакузина, чтобы он с этой целью встретился с ним и побеседовал, он взялся вести этот спор сам. В назначенный день вместе с ним прибыли во Влахернские палаты его сын, император Палеолог, его дочь, деспина госпожа Елена, император господин Андроник и деспот господин Мануил, их дети, еще же некоторые из архонтов и его духовный отец господин Марк, а также три архиерея — Эфесский, Гераклейский и Адрианопольский — с другими избранными церковными архонтами; вошел и Павел и, сотворив обычное приветствие, сел.
3. И после того, как все расселись, император Кантакузин спросил его:
— Каковы твоя воля и желание и чего ты добиваешься?
Тот ответил:
— Единства Церкви.
Император ему:
— Ты стремишься к хорошему и богоугодному делу, но каким путем: силы и самовластия или убеждения, истины и церковного общения и постановления?
Тот:
— Путем убеждения и истины и согласно церковному установлению и порядку.
4. И император, возблагодарив Бога и его за его мнение и ответ, сказал следующее:
— Люди, не сохранив Божественную заповедь мира, предались чудовищным страстям и делам и разделились: одни из них стали врагами христиан и присущего им по душе и телу, каковыми являются нечестивые и последователи Магомета, другие же врагами их добра, а иногда и тел, каковыми являются единоверные нам и придерживающиеся Церкви, т. е. болгары, сербы и им подобные, — ведь стоит им захотеть разграбить наше добро, как отсюда начинаются войны, и по необходимости за ними следуют телесные смерти. Но есть и иные, кажущиеся друг другу друзьями; они — единоплеменники, но забыли об этом и являются врагами тех, кто имеет с ними дело; ведь если кто-нибудь, обманув, сможет получить от другого что-либо, стоящее много денег, дав взамен немногое, то не считает, что приобрел это хищнически, обманно, чуть ли не путем воровства, но радуется, как будто совершил какое-нибудь доброе дело, а в итоге постепенно становится врагом другого.
5. Так дело обстоит с врагами, с друзьями же дело обстоит следующим образом.
Оказываются ведь друзьями люди, которые, сойдясь из разных стран и земель, относятся друг к другу по-дружески, как мы — ведь ты из Калабрии (ибо тот был калабриец родом), а я из здешних. Есть опять же люди, ставшие друзьями: одни — из разных городов, другие — из одного отечества и рода. И еще третьи есть, которые еще роднее этих, отец с сыном и брат с братом. А жена со своим мужем — не только друзья, но и плоть одна (Быт. 2,24). Но ни одна дружба, ни одно самое полное соединение из тех, что я перечислил, не может сравниться с духовным единением и любовью Церкви. Да что я говорю о многих?! Даже отдельный человек, даже индивидуум не может сам по себе быть цельным и единым так, как духовный человек, т. е. Церковь, ибо именно Церковь есть тело Господне, голова коего — Христос.
78
...с патриархом. — Константинопольским патриархом был тогда (во второй раз) Филофей Коккин (1364-1376 гг.).