– Неужели она была отвергнута, как это описывает Калидаса?
– Легенда о Шакунтале совершенно искажена. Ты была вынуждена скрываться из-за нашего сына, которого могли украсть. Мой отец, махараджа, ни за что не хотел иметь наследником сына от неизвестной девушки, хотя ты была браминкой.
– Но каким образом случилась наша разлука?
– Я был сильно болен, когда мне сообщили, что ты вместе с сыном погибла в пожаре после нападения разбойников на дом твоего отца. Мой отец вскоре умер. И я сразу поехал искать тебя. Но увидел только место, на котором все было сожжено дотла. Никто не мог сообщить мне никаких сведений о тебе. Не осталось и намека на какие-нибудь следы.
– Что же произошло дальше?
– Я вернулся к обычной жизни. Стране нужен был наследник. Но точно какое-то проклятие висело надо мной: у моих новых жен не было потомства. Я решил тогда избрать наследника среди тех, кто станет победителем в состязании. Приглашение было разослано всем нашим царствующим домам.
– Я по-прежнему скрывалась?
– Да. Ты охраняла своего ребенка. Но ты дала ему прекрасное воспитание, достойное сына махараджи. А я всегда верил, что мой сын неожиданно найдется. Таково было сделанное мне пророчество.
– Наверное, до меня дошла весть о предстоящем состязании?
– И ты послала на него сына, который стал победителем во всех видах. Он настолько походил на меня, что не было никаких сомнений в его происхождении. Я спросил его об отце. И он показал мне мой перстень. Я в страшном волнении спросил его о матери. Он ответил, что ты здесь, с ним. Мы тут же последовали к тебе. И моя радость не имела границ. Ты стала моей махарани. И мы прожили вместе до глубокой старости.
Продолжение опыта
К общему проводу подключались все новые и новые голоса. Каждое такое подключение сопровождалось у Елены Ивановны ознобом. Это сокращение нервов расходилось веером от центра между лопатками или от темени. А от центра солнечного сплетения мураши разбегались солнцеобразно.
Иногда при ознобе возникало ощущение, близкое к восторгу. Ему сопутствовали яркие серебристые лучи и лиловый свет в глазах. Но это состояние тут же пресекалось, если движение энергии по направлению от низа позвоночника к его верху доходило до уровня лопаток.
Опыт успешно продвигался вперед, обостряя нервные центры Урусвати и показывая неприкрашенную жизнь Братства. Но все происходящее было нелегко. В одном из видений Владыке даже пришлось написать крупными буквами на стене: «Крепись».
Но все же прорывались усталость и тоска. И в один из таких моментов Елена Ивановна отметила:
– Скучно записывать обрывки фраз.
– Температуру записывать тоже скучно, – ответил ей во время беседы Владыка. – Но без записи нельзя знать ход болезни. И ты без записи не заметишь сроков пробуждения центров.
– Но почему мне надо мучиться опытом, а Фуяме нет?
– Потому что ты хочешь принести народу точные знания. А это значит, что тебе надо привыкнуть к лабораторным лучам и установить непосредственное сообщение со всеми специалистами. Фуяме предстоят земные работы, тогда как тебе – деятельность в уплотненном теле в далеких сферах.
К началу мая 1924 года удалось сочетать тонкое слышание с видением. Это трудное достижение проявилось в следующем эпизоде.
Елена Ивановна увидела неприятную сцену. Пьяный человек вошел в комнату убогого вида. В нем она узнала одного из знакомых, недавно подошедших к Учению. Донеслись его обращения к невидимой Маше, которые сопровождались ругательствами.
Это видение сменилось другим, шедшим из лаборатории Братства. Две Сестры сидели на диванчике в небольшом помещении. Одна из них, в розово-лиловой одежде, с белым платом на голове, повернула лицо в сторону Елены Ивановны и улыбнулась. В это время Брат, одетый в белый халат, в очках, с густыми темно-русыми волосами и бородой, стоял, наклонившись над аппаратом на столе, и что-то рассматривал. Доносились слова беседы.
По поводу двух этих сцен Владыка сказал:
– Поистине, делимся и добрым, и худым. Ты видела Томаса Вогана, смотревшего на действие лучей, и слышала беседу по поводу последнего опыта. Но разве не плачевно получить клише, подобное разговору с Машей?
Во второй половине мая Владыка сообщил о текущей стадии опыта:
– Работа года сделана в два месяца. Теперь надо дать центрам устояться. Самое главное не в содержании сообщений, а в том, что организм вынес перемену лучей, причем лучи радужных, лиловых и синих аур были приняты тобой много лучше всех желтых.
Высшим достижением Владыка назвал запечатление Еленой Ивановной фрагмента ночного служения Братьев. Она увидела, как в помещении, ярко освещенном серебристым светом, люди в белом одеянии ходили процессией вокруг каменного престола, на котором лежала глыба Камня.