– Твой удар разорвал хитросплетения Врага. Это были стеклянные звуки разбитых космических токов.
– А золотая вспышка?
– Обратный полет происходил на еще большей скорости. Ты увидела свое тело и вошла в него через темя. При вхождении ты на миг уловила золотое сияние солнечного сплетения. Этот удивительный полет поставил тебя на путь высшей Йоги.
Переход по Ладакху
8 августа 1925 года караван, как и планировалось, покинул Гульмарг. Не обошлось без инцидента с местной полицией, направленной против слуг-мусульман. Несколько человек получили ранения.
– Ушли из ада, – сказал Владыка. – Ушли лучше, чем можно было ожидать. Пучина Кашмира хуже всех перевалов.
18 августа караван вошел в Ладакх и далее проследовал по маршруту: Маульбек – Ламаюру – Нурла – Нимму – Лех.
Тяжесть пути создавала проблемы взаимоотношений. Владыка вынужден был предупредить:
– Зная, что солнечное сплетение Урусвати открыто, нельзя втыкать в него острие необдуманных утверждений. Уже обещана Удрае полная возможность заниматься по его желанию. Могу освободить от монгольского языка, если состояние духа не улучшится. Могу предложить из Хотана пройти на Пекин и оттуда – в Харбин. Поверьте, пока духовное родство не восстановлено, опасно Удрае в Москву ехать. Прошу понять, что говорю о вещах исключительного значения. Принимаю в соображение молодость и даю разные исходы. Никто никогда не терпел убытка от связи с нами. Уберите змей, которые шепчут и толкают к самому непоправимому.
Из Ниммы хотели заехать в Хеми, чтобы найти важную рукопись об Иссе. Но возникли разногласия по поводу возможности оставить вещи на хранение в сарае. Спросили совета у Владыки.
– Поезжайте в Лех, – ответил он. – Для Хеми найдите другую минуту, когда сомнений не будет. Тот день, когда вам захочется, как птицам, пролететь без мысли о вещах, будет моим праздником.
Но Удрая, выражавший ранее опасения по поводу вещей, теперь начал настаивать на поездке в Хеми. И Николай Константинович согласился.
Когда ложились спать, Елена Ивановна подошла к своей кровати и дотронулась до одеяла, чтобы отвернуть его. Тут же раздалось легкое потрескивание, и на одеяле вспыхнул огонь розово-лилового оттенка, как маленький костер. С возгласом: «Огонь! Огонь!» – Елена Ивановна пыталась потушить его руками, но он вспыхивал еще сильнее. Из-за замыкания тока ей казалось, что молнии идут из ее пальцев. При этом она не ощущала ни малейших ожогов, а только приятное тепло.
Николай Константинович проснулся при восклицании и увидел Елену Ивановну, наклонившуюся над чем-то горящим и вспыхивающим. Оба поняли это явление как знак и попросили разъяснений у Владыки.
– Куда еще яснее? – спросил Владыка. – Завтра идите в Лех.
В Лех прибыли 27 августа 1925 года. В Хеми съездили уже оттуда.
– Укажу важное значение Леха, – сообщил Владыка. – Нигде нельзя найти такой крест путей, где Христос прошел с запада на восток и Будда – с юга на север.
В видении Елены Ивановны появилась древняя постройка в виде дворца на холме.
– Здесь жил некоторое время раджа Чарнойя, – пояснил Владыка. – Это место больших встреч, где звучала проповедь Христа и в саду останавливался Будда. Можете поехать туда.
9 сентября переехали из дома для отдыха во дворец ладакхского раджи. Всю ближайшую ночь из города доносился страшный шум и ожесточенный лай собак. Но, несмотря на это, Елена Ивановна увидела во сне на крышах дворца многочисленное сборище лам-дугпа, которые собрались, чтобы решить их судьбу.
Елена Ивановна проснулась с ощущением тревоги и тоски. А днем рухнула деревянная перегородка, разделявшая комнаты.
Вечером получили спешный приказ Владыки. Необходимо было на следующий день выехать из дворца и не позже, чем через двенадцать дней, покинуть Ладакх.
– Не случайно упала стена, – пояснил Владыка. – Но даже лай собачий не помешал Урусвати понять их уловки. Даже очень ясные духи затемняются, когда целая свора лает кругом. Но если сущность происходящего не скрылась при всем противодействии, значит, опыт идет замечательно.
Из Ладакха вышли 19 сентября 1925 года. Было указание не останавливаться в пути.
На перевалах мело. 5 октября вышли на связь, и Владыка сказал:
– Мой приятель Конрад окончательно пал в моих глазах. Много придумал, чтобы повредить: и бурю на озере, и удар по колену, и злых дугпа на крыше. Теперь вот наслал непогоду. Но он опять забыл, что, пока провод не нарушен, ничто не может коснуться наших.
В Хотане
В Хотан прибыли 14 октября 1925 года. Температура у Елены Ивановны внезапно поднялась выше сорока градусов, но через два дня она была полностью здорова.