В другом видении возник доктор экспедиции. Он был в тулупе; руки, как всегда, заложены в карманы; лицо выбритое. Но его папаха, обычно нахлобученная на глаза, была надета набекрень, молодцевато. Он стоял, слегка откинувшись на одну ногу, и, прищурившись, смотрел на Елену Ивановну. Взгляд его было довольно наглым и злобным. В дальнейшем Елене Ивановне было интересно наблюдать, как скульптура его духа меняется в зависимости от обстоятельств.
В эти же дни проявилось очень важное достижение. Рано утром Елена Ивановна лежала на кровати и смотрела, как из щели в двери палатки пробивается тусклый, но уже розовеющий свет. И когда первый луч солнца проник сквозь щель, она увидела, как он разложился на множество цветных искр, похожих на драгоценные кристаллы.
– Видела грануляцию фохата, – пояснил Владыка. – Это означает, что Урусвати получила призматическое зрение. Запомните, что разложение луча она увидела при открытых глазах. Открытое зрение – это одна десятая от более острого темного.
8 января Владыка сообщил:
– Одобряю ваше передвижение в Нагчу. Постараемся слишком долго там не быть.
Караван снялся со стоянки 19 января и прибыл в Нагчу 23 января.
Атмосфера тибетского городка была ужасна. Но все же здесь проявилась замечательная стадия опыта Елены Ивановны – она услышала музыку сфер.
– Эти звуки слышимы на многих дальних мирах, – сказал Владыка. – Но на Земле их можно слышать лишь на высотах. И нужно иметь для этого музыкальное ухо.
К началу февраля Елена Ивановна начала ощущать повышенный жар. Ей было тепло, в то время как ее спутники испытывали холод. Она могла раздеваться на морозе, и даже мыться холодной водой или снегом.
Обычные вспышки света и яркие световые образования начали сопровождаться ощущением определенного движения в мозгу – справа налево.
– Подвижность извилин, – пояснил Владыка.
– Это худо?
– Наоборот, воздействие фохата.
2 февраля Рерихи посетили храм Нагчу, посвященный Владыке Майтрейе. За ними последовал Чахембула, который в последнее время избегал встреч и разговоров. После обряда подношения даров, когда все направились к выходу, он быстро подошел и сказал взволнованным голосом:
– Елена Ивановна, я очень прошу вас простить мое недостойное поведение.
Она искренне и сильно ответила:
– От всего сердца прощаю вас!
С этой минуты и до самого конца путешествия Чахембула проявлял преданность, привязанность и желание искупить свои тяжкие проступки в прошлых жизнях.
– Учитель радуется, что одним восклицанием Кулодей был отогнан, – сказал Владыка. – Теперь режим холода закончился. Идите на юг.
Но в ночь на 6 февраля Елена Ивановна почувствовала себя плохо. Повышенное сердцебиение сопровождалось ознобом. В мозгу ощущалась пульсация – от затылка к лобной части. Утром она увидела большую черную звезду с ободком света – предостережение об опасности.
Первый и второй пожары центров
8 февраля 1928 года началась сильная боль в горле. К 10 февраля горло настолько запухло, что невозможно было глотать. Опухоль распространилась и на язык. Боль в нем была так сильна, что невозможно было им пошевелить. Елена Ивановна лежала под одной простыней, несмотря на то, что в комнате было ниже нуля. На горло ей ставили холодные компрессы.
В ночь на 12 февраля жар достиг предела. Рука Елены Ивановны, дотронувшаяся до бедра, ощутила ожог. Пульс был хаотическим. Ощущались биения в разных частях тела. Сердце прыгало и металось в груди. В глазах стоял сильный голубой свет. На фоне этого света появился сине-серебряный луч. Его вибрации были необычайно частыми.
К 13 февраля состояние немного улучшилось. Жар понизился. Ритм сердца стал понемногу налаживаться. 14 февраля опухоль начала спадать и горение в горле прошло.
Владыка описал произошедшее так:
– Урусвати испытала возгорание и сильное воспламенение нескольких центров и пожар синтетического горлового центра. Она не явила никакого страха за свою жизнь, но только опасалась врача и его лечения. Она не допускала к себе никого, кроме мужа и сына, которые исполняли ее желания. Я сам встал на дозоре.
Урусвати не могла ничего проглотить, даже слюны, из-за сильной боли. Она оставалась три дня без всякой пищи и питья. Страшная опухоль всей гортанной области и языка представляла смертельную опасность.