— Но ты же меня совсем не знаешь! Ты слышал только…
Он снова не дал ей закончить фразу.
— Я знаю о тебе все, что мне нужно. У тебя замечательное чувство юмора. Ты умна и заботишься больше о других, чем о себе. Это — огромная редкость. Большинство людей… — он помолчал. — Ты любишь ловить рыбу и бродить по горам. И я собираюсь купить тебе новые походные ботинки…
Она, нахмурившись, взглянула на него.
— А когда ты собираешься это сделать? До или после моего возвращения к мужу?
— После, — ответил Том, ничуть не смутившись. — После того, как ты сообщишь ему, что собираешься развестись.
— Ты слишком много себе позволяешь! — Мэдисон выпрямилась.
Она хотела, чтобы это прозвучало угрожающе.
— Знаю, — ласково сказал Том, взял ее руку и поцеловал ладонь.
Мэдисон с глубоким вздохом отняла руку и снова положила ее на перила.
— Нам нельзя этого делать. Ты…
— Если ты начнешь говорить о том, что мы живем в разных мирах, я сейчас же уйду отсюда, — прервал ее Том, тоже положив руки на перила и глядя на лес. — Извини, я действительно слишком подгоняю события, но я привык принимать быстрые решения.
— Все происходит слишком быстро, — прошептала она. — Дай мне немного времени. Я жила ровно и спокойно, и вдруг, всего за пару дней…
— Встретила мужчину своей мечты? — подсказал Том с надеждой в голосе.
Мэдисон засмеялась.
— Мне просто нужно время.
— Сколько угодно! Часа достаточно? А может, тебе хватит сорока пяти минут?
Дверь распахнулась, на веранду выбежала Полли и встала между ними.
— Если вы сейчас тоже отправитесь в постель, я прыгну в каноэ и уплыву так далеко, что вам придется искать меня всю ночь! — заявила девочка.
Мэдисон была шокирована, но Том совсем не удивился.
— А кто еще сейчас в постели? — вяло поинтересовался он.
— Да все! Мама и папа. Кэрол и Алекс. И вы, похоже, туда собираетесь!
Том расхохотался, а Мэдисон покраснела.
— Мне кажется, что ты еще слишком…
— Мала для этой темы! — вздохнув, закончила Полли. — Я знаю. Я обречена быть всегда мудрее своих лет.
— Обречена быть самым самовлюбленным ребенком на свете! — поправил Том и посмотрел поверх ее головы на Мэдисон. — Я менял ей подгузники.
— Это когда я была мальчиком, — сказала Полли.
Мэдисон удивилась. Том фыркнул.
— Да ты и сейчас мальчик, судя по тому, что я вижу, — заметил он, взглянув на ее плоскую грудь.
Полли посмотрела вниз.
— Просто трагедия, правда? Как ты думаешь, они когда-нибудь вырастут? Ты же врач, вот и скажи!
— Почему бы тебе не спросить Мэдисон? Она, кажется, преуспела в этом деле.
Мэдисон снова покраснела и с трудом удержалась, чтобы не закрыть грудь руками.
— Пойду проверю, не готов ли обед.
— Вряд ли, — заметила Полли. — Когда мама с папой в постели, они не выходят из спальни очень долго.
Мэдисон решила больше не быть ханжой.
— Везет же твоей маме! Она поделится со мной своим секретом?
Полли повернулась к ней и спросила:
— А как Том в постели?
Том мгновенно схватил девочку за ухо и вытащил с веранды.
— Давай-ка в дом! И веди себя прилично!
— Как же я узнаю что-нибудь, если не буду задавать вопросы? — завыла Полли вслед уходящему Тому, который запер ее внутри.
— Есть вещи, о которых узнают только из собственного опыта! А теперь беги скажи маме, что мы хотим обедать.
— Ну и врачом же ты станешь! — крикнула Полли и пошла искать мать.
— Какая странная девочка, — пробормотала Мэдисон, повернувшись к Тому.
— Безнадежно испорчена! Ужасно избалована, как все поздние дети. Бедного Алекса держали в строжайшей дисциплине, а Полли понятия не имеет, что это такое.
Но тут дверь снова открылась, и на веранду вышел мистер Барнет с пивом в руке, за ним — Алекс, и через пару минут все отправились в столовую обедать. Мэдисон и Том больше не оставались наедине, а потом пожелали друг другу спокойной ночи и отправились спать в разные комнаты. Правда, за обедом Мэдисон показалось, будто Том подает ей сигнал о встрече на веранде. Но она посмотрела в окно и сделала вид, что ничего не заметила.
Глава 13
— Но почему ты не вышла за него замуж? — вскричала Элли.
Сигарета дрожала в руке Мэдисон. Она уставилась на тлеющий кончик и молчала.
— Дети, — нарушила молчание Лесли. — Это из-за детей, правда?