Выбрать главу

Во всех только что приведенных мною примерах, не замечали ли вы одного и того же характера? Именно, что совесть людей заменяется мечтами, а воля одними благородными порывами. Берегитесь этого! Все христианские добродетели: святость, вера, любовь, самоотречение имеют свою величественную, лучезарную сторону, которая трогает и волнует даже самых бесчувственных. Нет ничего легче, как отдаться этим волнениям. Но когда приходится доказывать в малых делах эти великие лишения, то, увидя, что они влекут за собой бесчисленные жертвы, и при том жертвы неизвестные, молчаливые; увидя, что нужно сталкиваться с очень неприятными обязанностями, наложить на себя мучительное иго повиновения, отказаться от человеческой славы и принять на себя то, чему Священное Писание дает также верное название язв Иисуса Христа, видя все это, желают лучше миновать эти обязанности.

 Избегая таким образом выполнения малых обязанностей, люди утешают и успокаивают себя тем, что они все-таки были растроганы, охвачены и проникнуты всем, что есть в Евангелии великого и высокого, забывая, что это почтение и волнение сделает их ответственность еще более грозной, что в последний день Бог не спросит нас, удивлялись ли мы Евангелию, но веровали ли мы в Него, исповедовали ли мы Его и жили ли для Его славы.

 Мне остается, братья, показать вам, к каким логически неизбежным следствиям приводит роковым образом забвение этих малых обязанностей.

 Во-первых, неизбежным следствием сего является то, что религиозная жизнь ослабляется и заглушается в наших душах. Почему же? Потому что, как только что мы сказали, вся наша жизнь состоит из постоянных малых обязанностей и, не признавая их ежедневно, мы умрем для истинной жизни. Очень небольшое число людей призвано к блестящим деяниям, к героическому самоотвержению, при том же эти деяния и самопожертвования выпадают на долю весьма и весьма редко. По всей вероятности, назначение большинства из нас есть назначение скромное и малоизвестное. Бог призывает нас к малым вещам. Что же станется с нами, если мы будем ими пренебрегать? Сумма скрытых деяний и маленьких жертв образует собою крепкую, неразрушаемую силу, переживающую века и постоянно все более и более укрепляющую нас. Ничто, наоборот, так не ослабляет душу, как небольшие, но чаще и чаще повторяющиеся отступления от верности в малом. Каждое из этих отступлений само по себе есть нечто не важное, но, однако оно колеблет нравственную жизнь, разъединяя части целого до тех пор, когда, под ударами  какого-либо соблазна, не разрушится моментально целое здание.

 К этому первому следствию прибавляется другое, еще более грозное. Подумайте хорошенько о том, что нарушая малые обязанности, мы парализуем совесть, которая незаметно теряет свою чувствительность ко всему доброму, честному и высокому, и это тем скорее, что никакой самый крайний позор ее не предостерегает и не устрашает. Но совесть, братья, не остается совершенно молчаливой: она противится, издавая при каждой нашей ошибке протест. Но этот протест вначале сильный, будет все более и более слабеть, и тогда кто услышит его слабый голос? Таким путем незаметно обманываются, и, что ужаснее всего, думают, что совершенно правы перед совестью. Но других, братья, нельзя обмануть. Свет имеет слишком проницательные глаза для того, чтобы различить тайный беспорядок и непоследовательность вашей жизни. Свет, часто игнорирующий заповеди Евангельские, ожидает, однако же, многого от них. Этим я объясняю чрезвычайную строгость, с которой каждый осуждает христиан. Мир людской, - пусть нас это не удивляет, - не даст себя обмануть благочестивыми речами и прекрасной внешностью; он потребует от вас, братья, больше упорства, чем даже, верности в малых обязанностях, и если не найдет ее в нашей жизни, ваша набожность для него есть только пустой звук бряцающего цимбала. Если же он увидит последовательность в нас самих и верность в малых обязанностях, я не скажу, что он полюбит нас (как могу я сказать, когда он, мир, ненавидел Христа?), но в сущности, даже не сознавая этого, он вам отдаст справедливость или, если его уста осуждают вас, его совесть вас одобрит и, можетъ быть, проклиная вас, он почувствует вашу силу и подчинится вашему влиянию. Вот настоящая действительная апология христианства, в сравнении с которою все наши речи не стоят ничего! 

 Заключая мою беседу, братья, я предостерегаю вас. Будьте верны в малом, и прежде всего оставайтесь верными в самых малых искушениях и соблазнах! Взгляд вожделения побудил к падению Давида; вопрос простой служанки был достаточен для отречения Петра; немного корыстолюбия погубило Иуду. Больших соблазнов следует менее бояться: они нас предостерегают и ужасают самым своим, так сказать, размером, пробуждая в нас всю нашу твердость, всю силу внутреннего сопротивления, и спасают нас часто посредством ужаса, внушаемого ими. Если бы свет заставил вас, например, отречься от Христа и не признавать Его деяний, вы бы отступили в ужасе, но от вас добиваются этого нежными ласками, похвалами вашим  талантам и качествам, говоря, что, уединившись в мрачное благочестие, вы теряете силу и влияние, губите талант и, если вы уступите этим приманкам, вами завладеют настолько, что когда-нибудь вы будете стыдиться того креста, под сенью которого родились, жили и надеялись умереть.   Если бы свет заставлял вас ненавидеть одного из ваших братьев или друзей, все, что есть в вас великодушного, возмутилось бы при этой мысли; но в вас пробуждают мелкое чувство зависти, вовсе не пугающее вас, и если вы будете его воспитывать втайне, ваше сердце, ныне такое любящее и доброе, станет добычею горьких мыслей, целого ада дурных желаний и отвратительных страстей. Если бы свет советовал вам служить плоти, поработив вашу душу постыдному рабству, все присущее вам благородство воспротивилось бы этому; но в ваше сердце, посредством чувственного взгляда, дают доступ тайному смущению, и, если вы уступите ему, все могущество сорвавшейся с цепи страсти будет носить вас по своему произволу до того дня, когда вы пробудитесь в безысходной бездне падения. Спросите у тех павших существ, одно соприкосновение с которыми вас отталкивает и которых свет давит своим презрением; спросите у них тайну их печальной истории. Многие ли из них начали с больших падений? Почти никто. Только незначительный толчок или маленький соблазн заставили их сделать первый шаг к пропасти. "Это ничего" говорили они, но это-то и погубило их!

 Посмотрите на корабль, отправляющийся утром: ветерок раздувает его паруса, он величественно удаляется в море, глаза всех провожают его, приветствуя его отход радостными криками; но каким бы унылым взглядом провожали вы его в путь, если бы знали, что в глубине его трюма, через неприметную щель, входит капля за каплей вода, не останавливаясь ни на минуту; если бы вы знали, что в то время, когда на палубе блестит солнце и все кругом ликует, смерть незаметно заглядывает в это веселье и готовится поглотить свою добычу; если бы вы знали, что вдали океана, в молчании приближающейся ночи, он опрокинется и потонет!

 Увы! сколько мы видели христианских жизней, которые, радостные и доверчивые, подходили к мирскому океану. Церковь следила за ними своими взорами и ликовала, видя их блестящее назначение; но в скрытой глубине рождавшаяся страсть заставляла проникать в их душу различные обольщения света с его удовольствиями и вожделениями. Все потонуло, и теперь нам остается только печальное, раздирающее воспоминание о тех душах, которых отнял свет, и которых ангелы Божии оплакивают вместе с нами. Братья, будем опасаться малых искушений!

 Будьте верны, повторяю я, в малейших случаях, где Бог призывает нас служить Ему! Будьте такими потому, что, как мы это сейчас показали, ничто так не укрепляет человека, как постоянная верность. Будьте такими, чтобы достичь более твердой веры и более глубокого сострадания и милосердия! Будьте такими и, при каждой новой жертве, принесенной ради истины, святости, правды, вы испытаете, что это утешение - не отвлеченность, но нечто самое действительное в свете. И кто же не видит в самом деле, что в деле служения Богу каждая способность, дарованная Им, развивается упражнением и ослабляется, напротив, бездействием. Сердце, счастливое на первых порах в своем эгоизме, впоследствии, при руководстве Евангелия, не удовлетворяется этим и ищет самоотречения и любви. Таким образом, во всем исполняется это глубокое слово Евангелия: всякому имеющему дастся и приумножится (Мф. ХХV. 29), и под благословением Божиим эта верность христианина принесет свои плоды и даст за них награду.