Но ведь большинство из нас не имеют ни того, ни другого. Бывает, человек так увлечётся житейскими делами, что за целый день о Боге ни разу не вспомнит. Многие христиане часами развлекаются у компьютера или телевизора или много времени проводят, посещая или принимая светских знакомых, и так далее, и так далее. Причём речь идёт не только о тех, кто лишь именуются христианами, на деле же равнодушны (пока равнодушны?) к Богу, а о людях, которые хотели бы начать жить духовно и порой делают такие попытки, однако, связанные привычкой, не могут вырваться из круговорота суетных зрелищ и времяпровождения.
При таком устройстве (точнее, расстройстве) нашей жизни не великое ли благо молитвенные правила? Всё- таки утром помолился (пусть даже борясь с рассеянием) пятнадцать минут, вечером — пятнадцать, да хоть не по пятнадцать, а по пять минут помолился — всё-таки вспомнил о Боге. Перед едой и после еды помолился — ещё шесть раз по минуте. Такой подсчёт выглядит комично, но в эти несколько минут в сутки мы, хоть и ненадолго, можем вырваться, хотя бы в намерении, из постоянной суеты, хотя бы пару раз вздохнуть о своей духовной опустошённости.
Описанное молитвенное делание — как ничто, по сравнению с непрестанной сердечной молитвой, это можно сравнить с жидкой кашицей, которой кормят тяжелобольного на госпитальной койке. («Кашица» — не сами молитвы из Молитвослова, переданные нам великими святыми отцами, а то, как мы рассеянно и холодно «вычитываем» молитвенные правила.) Но, если пока этот тяжелобольной не способен питаться нормально, ему обязательно нужно есть жидкую кашицу. Если он самочинно попытается вести себя, как здоровый, то у него не получится, но если больной и от кашицы откажется, то может умереть. Нельзя христианину отвергать молитвенные правила, пока они по благодати Божией не уступят место более высокому деланию.
Более высокому? В какой бы молитвенной мере ни пребывал человек, он должен смиряться. Однако в зависимости от этой меры смирение будет проявляться по-разному. Смиренный подвижник, преуспевший в сердечной молитве, доподлинно знает, что без действия благодати не может вознести Богу ни единого молитвенного вздоха. Поэтому он и не пытается молиться «сам», а с благодарностью каждый раз принимает действие молитвы как дар. Если же молитва отходит от него, то такой человек кается в том, что оскорбил благодать Божию своей гордостью и нерадением, и надеется, что благодать не оставит его до конца.
Тот же, кто никогда или очень редко ощущает при молитве действие благодати, тот не может ждать так, как ждёт преуспевший. Это с его стороны будет не смирением, а нерадением. Не имеющему сердечной молитвы христианину необходимо смиренно установить себе молитвенные правила и всеми силами держаться их.
В конце концов, наша вечная участь определяется не молитвенными дарованиями, а как раз смирением. Так что ни тем, кто имеет утешение от благодатной молитвы, не стоит обманываться (Бог утешает, а мы-то что?), ни тем, кто годами, по-видимому, бесплодно трудится над своей иссохшей в грехе душой, не нужно отчаиваться. Бог может в одно мгновение превратить нашу пустыню в цветущий райский сад. А тем, кто ничего духовного не имеет и не старается приобрести, можно сказать словами из Откровения Иоанна Богослова: Советую тебе купить у Меня золото, огнем очищенное, чтобы тебе обогатиться, и белую одежду, чтобы одеться и чтобы не видна была срамота наготы твоей, и глазною мазью помажь глаза твои, чтобы видеть (Откр. 3, 18).
Непрестанно молитесь — это для всех
Заповедь «Непрестанно молитесь» дана всем людям. Речь идёт не о внешних формах молитвы, а о непрестанной памяти Божией.
Сердечное взывание к Богу должно, по возможности, не прерываться в течение дня и сопровождать любое наше занятие. Это относится ко всем: к монахам и мирянам, к преуспевшим в духовной жизни и только начинающим её. Мы должны стараться всё время помнить о Боге. Как невеста, любящая своего жениха, чем бы ни была занята, всегда сердцем помнит его, так и любящий Бога человек всегда с Ним, чем бы ни были заняты его руки и даже мысли. Этого у большинства из нас нет, но именно это — норма. И к этой норме все мы, христиане, должны стремиться.
Наше отношение к молитве иногда бывает формальным. Утром прочитал утреннее правило, вечером — вечернее, перед причастием — последование из Молитвослова, и всё — долг отдан. Да ещё вменяем это себе в заслугу. На самом деле Богу нужно наше сердце, а не какие-то долги.