В руках разом оказалась блестящая и громкая история окончательного преодоления человеком пут земного притяжения с выходом на магистральные пути к другим планетам. Точь-в-точь, как грезил много лет назад совсем уж рядом с моей, напичканной лопатами и старыми космическими фотографиями мастерской – в не менее заставленной станками, верстаками и велосипедами самый смелый предсказатель скорых межпланетных путешествий полуглухой учитель школьной физики Циолковский. «Москва – Луна, Калуга – Марс», – предначертал он как-то наскоро в своих блокнотах предположительные первые маршруты прочь из земного притяжения. И не ошибся.
Если сказать, что юный монтер московских радио и телефонных сетей Георгий Бабакин с детства мечтал покорить Марс, Луну и Венеру, то это было бы явной натяжкой. Ни о чем таком экзотическом этот рукастый и добродушный малый с вечным паяльником в руках и мотками телефонных кабелей под мышкой, конечно же, не грезил. Да и какие звезды, если надо как-то кормиться рабочей профессией, если из всего профессионального образования – за спиной всего лишь полугодичные курсы радиомонтеров. Если вполне удачной поначалу кажется карьера наладчика радиоузла парка в Сокольниках. Нет, никаких ракет и внеземных цивилизаций в голове у молодого радиомонтера, скорее всего, не было. И, соответственно, канонического паломничества к отцу космонавтики Циолковскому в Калугу, как, скажем, у будущего шефа Бабакина – Королева – тоже не предусматривалось.
Межпланетные путешествия захватили Бабакина гораздо позже. В самом финале жизненного пути. Увы, короткого, но благодаря именно его лунно-марсианско-венерианской одиссее осветившем весь этот путь ослепительной вспышкой гениальной конструкторской мысли. Выйдя в своё время из "лавочкинской" шинели, в коей Бабакин добывал навык конструирование крылатых ракет и систем управления к ним (самолеты к концу 50-х на фирме перестали доминировать), будущий отец межпланетных круизов сумел нам одном из совещаний приглянуться Королеву. Тот, послушав толкового конструктора, заключил: "В этом есть искра божья".
Она, эта искра, видимо, и подсветила правильный путь руководству страны, решившему в середине 60-х выделить направление дальнего космоса и межпланетных станций из необъятного хозяйства Королева в отдельное направление, поручив заниматься им многоопытной лавочкинской фирме. И – ее новому руководителю Георгию Бабакину, приемнику рано ушедшего Семена Лавочкина. Выбор в пользу Бабакина был не самый ординарный. Без громкого имени. Без научных степеней. Даже без очного инженерного образования. Только – заочное, диплом о котором будущий отец советских луноходов и марсианских зондов вымучивал в редкие рабочие тайм-ауты на протяжении 20 лет. Просто человеку некогда было растрачиваться на "бумажную возню". Конструкторский и изобретательский пыл Бабакина требовал от его носителя полной отдачи без отвлечений на "посторонние" вещи. И последние шесть лет своей жизни выдающийся конструктор не на что другое, кроме Марса, Луны и Венеры не отвлекался.
"Шестилетка Бабакина" – с 1965 по 1971 годы – выдалась в отечественной и мировой космонавтике блестящей. И в первую очередь – благодаря усилиям возглавляемого Бабакиным НПО имени своего учителя Лавочкина. Первый облет Луны, первая мягкая посадка, первый спутник, первый забор лунного грунта и доставка его на Землю, первый луноход, зонды на Марс и Венеру. Удачные пуски чередуются с неудачными. Но успешные преобладают. Триумф американских "Аполлонов" мягко прилунивших астронавтов, вполне достойно отсвечивается советскими межпланетными наработками. Выясняется, что наши лунные беспилотники не глупее и не ленивее живых астронавтов. Не менее работоспособны. И главное – дешевле. Усилиями Бабакина и его людей отставание в лунной гонке с американцами уже не видится столь трагическим, а после заброски туда на редкость деятельного и выносливого лунохода и вовсе перестаёт беспокоить нашу власть. Та с радостью на одном из съездов партии заслушивает "Интернационал", что прислан был с поверхности Луны одним из успешных советских автоматов. Это был явный сигнал к тому, "на пыльных дорожках далеких планет" наши следы самые заметные.