отцом множества дочерей, которых (почти всех) повыдавал замуж за
европейских владык, породнившись, таким образом, с многими правящими
домами Европы.2
И есть красивая легенда о том, что под брачным договором Анны
Ярославны3 и Генриха Первого, короля Франции, невеста подписала свое
имя. А жених поставил вместо подписи крест – не был обучен мудреному
искусству письма.
Со временем нравы изменились, и былая свобода женщин сменилась
теремным затворничеством. Повлияло и принятие христианства, с его
отрицательным отношением к сексу; и христианство было византийского
толка, а в Византии тогда очень много осталось от греческого прошлого, в
том числе и обычай запирать женщин в гинекее.4
А тут еще и татаро-монгольское иго подоспело; как же женщин от
захватчиков не прятать? А те еще и мусульманство приняли, а вместе с ним и
гаремные обычаи; известно, что победители и побежденные перенимают друг
от друга и хорошее, и дурное. Конечно, терем существовал только для
обеспеченных слоев; крестьянки и бедные мещанки ни в каких теремах не
1 Некоторые историки, правда, пальму первенства в деле устрения школ на Руси отдают князю Владимиру
(Святому).
2 С королями Франции, Норвегии, Дании, Венгрии. Сам был женат на дочери короля Швеции.
3 Анна Ярославна (ок. 1024 - не ранее 1075) - дочь Ярослава Мудрого, жена (1049-1060) французского
короля Генриха I Капета (1008-1060). Королева Франции. Правительница Франции в малолетство сына -
Филиппа I (1052-1108).
4 Гинекей – задняя половина дома в Древней Греции, предназначенная для женщин. Вообще-то на самом
деле обычай запирать женщин в гинекее существовал не во всей Греции, а только в Аттике – Афинах и
сопредельной территории. И в период Византийской империи отошел в прошлое, гинекеями назывались
тогда мастерские, где работали рабы. Но в высших слоях, в старых, аристократических семействах обычай
ограничивать женщину в передвижениях домом (ну, и церковью) остался.
37
сидели, а работали вместе со своими мужиками. Ну, и хозяйство домашнее
вели – как же без этого. (О занятиях женщины в богатом доме мы уже
говорили, когда вспоминали «Домострой».) Но нравы и обычаи – жестко
патриархальные.
Так что к семнадцатому веку, когда в Европе женщины уже
пользовались уважением и определенной свободой, на Руси, напротив,
царили терем и плетка – как символ отцовской и мужниной власти.
После смутного времени1 начала века вся Россия мирно дремала,
зализывала раны и набиралась сил. Жизнь женщин текла по проторенному
веками руслу.
Всюду, кроме крупных городов на западе (Новгород, Псков) и севере
(Архангельск), а также и Москвы – в этих городах появились иноземцы, и не
просто появились, а поселились. И привезли с собой своих женщин.
Конечно, женщины эти были спрятаны за оградой своего поселения –
не потому, что не были свободны выходить оттуда, а потому, что опасно. И
церковь настаивала, чтобы иностранцы не слишком часто в городе
появлялись, а тем более женщины – во избежание соблазна. Но соблазн – это
такая ползучая и летучая вещь, что никаким забором от него не
отгородишься. Проник – и женился московский боярин на иноземке.2 И в
московском боярском доме завелись «немецкие»3 порядки. Ну, пусть не
совсем немецкие – все-таки Евдокия Григорьевна Матвеева, урожденная
Мэри Гамильтон, происходила из рода, осевшего на Руси уже во времена
Ивана Васильевича. Но свободой пользовалась по тем временам неслыханной
– шутка ли! К гостям выходила, беседы вела; и девиц в этом дому учили – и
не только грамоте, но и языкам, и цифири.
1 Смутное время – период в истории России в конце шестнадцатого – начале семнадцатого веков: после
смерти Ивана Грозного. Кризис государственности, воцарение самозванцев, польская и шведская
интервенции, голод и разорение страны.
2 Боярин Артамон Матвеев (1625-1682), женился на Евдокии Григорьевне Хомутовой (она же – Мэри
Гамильтон).
3 «Немцами» издавна на Руси называли всех, кто говорил неясно, непонятно – «ньмьць» - оттуда же слово
«немой». Так что немецкие порядки – порядки иноземного и не обязательно германского происхождения.
38
И на одной из этих девушек женился сам царь.4
Правда, и Алексей Михайлович Тишайший* 27 и сам в юности немецкое
платье нашивал и немецкие печатные листы разглядывал.
Так что молодая ли мачеха виновата, или царским попустением, однако