И вот это как раз, с моей точки зрения, является одной из опасных тенденций — анклавный характер развития российской экономики. Когда секторы постиндустриальной экономики, связанные с услугами, — финансовые услуги, банковские услуги, услуги связи и так далее, — все это имеет уменьшающееся отношение к остальной территории Российской Федерации по уровню доходов, по структуре потребления, даже по типу потребления.
Мы с Вами много раз говорили о проблемах ВТО, Вы знаете мою позицию, почему я являюсь противником ускоренного вступления в ВТО. Я неоднократно говорил, что мы в Москве будем хорошо жить, то есть мы — город, который много импортирует, в котором есть бутики, шопинг-молы, ночные бары и структура доходов совершено другая. И есть другая Россия, которая находится на индустриальной, а подчас на доиндустриальной стадии развития с доходом до 100 долларов в месяц на человека: 70, 60, 80 долларов. Как можно считать, что эти люди легко адаптируются к международной конкуренции и перейдут в постиндустриальную экономику, не будучи фантазером, утопистом, идеалистом. Это ерунда. Это не соответствует действительности.
Сюжет в «Намедни», о котором Вы рассказали, как раз и является иллюстрацией, что вот я лично, Константин Ремчуков, всегда буду жить хорошо, мне кажется, потому что я произвожу знания. Если я не буду депутатом, я буду профессором в университете, я буду писать книжки, я буду ездить по миру, читать лекции. У меня будут доходы, потому что это постиндустриальная экономика.
Но что делать людям, которые в том же Воронеже или в Волжском, в Волгограде или в Саратове, в Куйбышеве или в сибирском городе связаны с конкретным производством, которое в случае ускоренного вступления в ВТО будет закрыто. Ведь он такой же гражданин нашей страны и у него по Конституции есть такие же права, как и у москвича, но его права остаются на бумаге. И президент, кстати, в своем выступлении говорил, что его заботит вопрос о реальном насыщении тех прав, которые декларированы в Конституции.
Поэтому мне кажется, что весь пафос работы правительства, с содержательной точки зрения, должен быть нацелен на то, чтобы выработать политику, которая на практике наполняла бы содержанием те конституционные права граждан, о которых мы знаем, даже День Конституции недавно отмечали. Девять лет Конституции. Базовые тезисы никто не ставит под сомнение, однако жизнь…
Ведущий: Не наполняет.
Ремчуков: Не наполняет, нет. Количество бездомных детей от миллиона до 2 миллионов — вот признак. Бездомные дети всю жизнь ассоциировались с постреволюционными годами — 20-е годы, разруха в Советской России, Дзержинский, детские дома, республика ШКИД и так далее.
Неужели мы через 80-летний виток опять вступили в такое состояние, при котором два миллиона этнически русских детей — это не какие-то выходцы из бидонвилей Алжира или Марокко в Западной Африке, это этнически русские или российские, скажем так, люди являются бездомными.
Это же такая язва, причем «язва» даже не метафора, а точно язва, разъедающая ткань общества. Потому что дети из благополучных семей не чувствуют единства с этими детьми, они отгораживаются, а все они будут гражданами страны через 20–30 лет. И вот эти дети, которым сейчас 10–12, уже аутсайдеры в этой жизни, будут сталкиваться на улицах с другими детьми.
Это же антагонизм — благополучный и неблагополучный. И те, которые неблагополучные, становятся социально безответственными. У них нет привязок, у них нет ценностей. Кто формирует их ценности? Улица. Украл, съел и так далее. Представляете, с какими ценностями это поколение будет входить в жизнь. Как неуютно будет жить детям даже из относительно благополучных семей, потому что там совершенно другая мораль.
Это и есть продукт нашего несбалансированного развития, которое мы имеем в последние годы. Мне кажется, что именно это должно волновать безотносительно выборы- не выборы. Это то, на чем должно сосредоточиться правительство, и это те критерии, по которым нужно судить о целесообразности или нецелесообразности той или иной политики, тех или иных программ, тех или иных темпов преобразования. Потому что вопросы должны быть простые.
Кто от этого выигрывает? Сколько людей, живущих в регионах, пострадает в результате принятия того или иного решения? И тогда под углом зрения такого прагматизма можно утверждать или не утверждать ту или иную политику, а не упиваться звонкой аббревиатурой ВТО.
Ведущий: Вопрос, который постараюсь грамотно или экономически корректно сформулировать: «Как объяснить людям, почему происходит такая вещь?». Цифры нераздутые и непридуманные, совершенно реальные и объективные статистические данные говорят о том, что медленно, но растет (правда, Вы сказали, что есть рост, но нет развития), но растет…