Итоги не удовлетворят обоих.
Редактор по отделу науки «Известий» Б. Колтовой на всю свою журналистскую жизнь запомнил первое бесславное интервью его, зеленого новичка, с маститым, мудрым и ироничным академиком П. Капицей. Договоренность о встрече удалась скорее, чем журналист надеялся. Чуть не на крыльях, в запале творческой энергии летел репортер во всемирно известный институт физических проблем, предвкушая яркую публикацию, одобрительную оценку коллег. Может быть, даже похвалу на летучке (летучки в редакциях, как и пятиминутки в иных производствах, редко проходят в «скоростном» режиме. Обычно это обстоятельный, деловой, творческий разговор коллектива о вышедших за неделю или за две номерах).
И вот кабинет академика.
— Так что же вас интересует, молодой человек? — любезно обратился П. Капица к вытащившему блокнот журналисту.
Собеседник замялся. Четко сформулированных вопросов не было, диапазон проблем института представлялся смутно. Поэтому на ум приходили лишь стереотипные обороты: «Расскажите, что у вас нового», «Поделитесь последними успехами».
Академик не стал «делиться успехами» уже потому, что просто не мог этого сделать из-за чрезмерно широкой развилки между психологическими установками собеседников. Были здесь, разумеется, и иные развилки: уровней компетентности, широты кругозора, жизненного опыта. Однако они всегда преодолимы, коль скоро есть встречное стремление к преодолению объективных препятствий, коль скоро это стремление подкреплено не словами, а делом. Для журналиста деловое доказательство серьезности его намерений — степень подготовки к беседе. Ее замечают всегда, хотя, конечно, не всегда реагируют столь решительно и бескомпромиссно, как П. Капица, который сказал, завершая несостоявшееся интервью:
«До новой встречи, молодой человек. Я надеюсь, сегодняшний урок не пройдет даром и мне представится случай побеседовать с вами, когда вы будете готовы к этому».
Действительно, этот урок надолго определил стиль интервью молодого журналиста, помог выработке подлинно профессиональной организации бесед, основанной на предельном уважении к собеседнику и делу, которым тот занимается. Б. Колтовой охотно рассказывает этот эпизод своей газетной юности молодым журналистам, бывающим на практике в отделе науки «Известий». А опыт академика П. Капицы тем самым запечатлевается и действует не только в собственно научной, но и в журналистской сфере.
Но как же все-таки добиться взаимного расположения?
Артист С. Юрский рассказывал в «Журналисте» о таком варианте интервьюирования: «Вспоминаю корреспондента молодежной газеты в Кишиневе, очень молодого и взволнованного. Он был фантастически подготовлен к беседе о театре вообще и нашем Большом драматическом в частности. Потом мы провели вместе несколько вечеров, мне просто захотелось общаться с этим человеком. А ведь он только задавал вопросы! Но из вопросов я понял широту его интересов и знаний, сходство наших суждений, и, самое главное, из самих его вопросов я вынес для себя нечто новое. Поэтому отвечать на них мне было нелегко и очень интересно. Он заставил меня мыслить».
Профессиональная встреча обогатила духовно собеседников. Высокий эталон мастерства общения.
Иногда журналисту не сразу удается снять психологический барьер, установить атмосферу доверительной беседы. Иногда поиски контакта затягиваются, иногда он не удается совсем.
В любом случае журналист обязан после интервью обратиться с требовательными вопросами к самому себе.
Такими, например: «Что упущено в процессе подготовки к беседе?», «Почему не удалось „разговорить“ собеседника?», «Где в ходе беседы я допустил просчеты?» И ответами, вероятно, будут: раздражающая партнера поспешность интервьюера, стереотипность его формулировок, мысли невпопад, легковесность суждений, неоправданная самоуверенность, неточно взятый тон.
Способность к общению рождается, как правило, из живого, глубокого интереса журналиста к окружающим людям, из собственной душевности. А. Колосов, ведущий очеркист-«деревенщик» «Правды» пятидесятых годов, советовал молодежи: «…Если хочешь узнать людей и колхоз, побывай всюду: в избах, на огородах, в чайной; ходи и прислушивайся, ходи и присматривайся. Иногда час возле полевой сторожевой будки дает тебе материала неизмеримо больше, чем 10 часов беседы с тем или другим руководителем…»
Это не значит, разумеется, что без беседы с руководителем журналист может обойтись. Это значит, что одной, даже «руководящей» беседы, как правило, недостаточно.
Бывают и довольно своеобразные способы организации интервью. Так, один журналист на вопрос коллеги, чем он вызывает на разговор собеседников, ответил, улыбаясь: «Размерами». Действительно, он высок ростом, отлично сложен, не обратить внимание на него невозможно, не заинтересоваться, пусть поначалу внешне, нельзя.
Когда-то он понял это и теперь «эксплуатирует» внешние данные. Шутка? Не скажите. А вдруг действительно помогает?
Кто лучше берет интервью — женщина или мужчина? Одно из профессиональных правил гласит: каков вопрос, таков и ответ… Что может обеспечить неоспоримое преимущество в беседе? Собеседники — «соавторы» журналистских публикаций
— Шутки шутками, но ясно, что на внешнем облике далеко не уедешь.
— Вы зря недооцениваете внешний облик. В контактах с людьми, особенно оперативных, он играет не последнюю роль. Это специально исследовал американский социолог Д. Рисмэн. Он установил, что в равных условиях интервьюеры-женщины получали больше информации, чем интервьюеры-мужчины почти во всех случаях. Но в главном, конечно, не возраст, не облик определяют ход журналистской беседы, а профессиональная подготовка.
«…Требуется известное развитие для того, чтобы уметь задавать вопросы, тем более относительно философских предметов, так как иначе может получиться ответ, что вопрос никуда не годится». Это суждение принадлежит философу Гегелю — его выписал в свой конспект В. Ленин с пометкой: «Хорошо сказано!»
Сказано точно не только по адресу философов, но и по адресу журналистов. Умение задать точный, деловой, не банальный вопрос отличает журналиста-профессионала от «приготовишки» и дилетанта.
Нелегкому делу — подготовке к интервью — подробно учат пособия преподавателей МГУ Т. Шумилиной «Не могли бы вы рассказать…» и С. Муратова «Диалог».
Первое требование к вопросу — он должен быть понятен, иметь для собеседника тот же смысл, что и для журналиста. Иначе каждый из беседующих будет двигаться в своей плоскости и общаться с самим собой.
Второе — вопрос должен содержать в себе одну мысль. В противном случае собеседник отвечает на последнюю часть вопроса или ту, которую легче запомнить.
Такие излишества приходится наблюдать и в очень авторитетных изданиях. «Выстрелит» журналист сразу «очередь» вопросительных предложений — следует обобщенный ответ. Задуманная детализация срывается.
Еще один момент особо выделяет исследователь: своевременность, уместность вопроса. Он может быть и неожиданным для собеседника, и необычным по форме, но важно задать его так, чтобы снять возможное недоумение, предотвратить «барьер». Вот пример из книги Т. Шумилиной. Радиожурналист берет интервью у председателя райисполкома о перспективах строительства на ближайшую пятилетку.
«Ж у р н а л и с т: Прежде чем перейти к теме нашей беседы, разрешите Вас спросить, приходилось ли Вам когда-нибудь летать на небольшой высоте, ну, скажем, метров 300–400?
П р е д с е д а т е л ь: Да, приходилось. Но какое это имеет отношение к нашей беседе?
Ж у р н а л и с т: Видите ли, я хотел попросить Вас совершить вместе с радиослушателями мысленный полет над вашим районом. Только давайте условимся, что летим мы не сейчас, а через пять лет, в конце пятилетки.
П р е д с е д а т е л ь: Ну что ж, давайте совершим такое путешествие».