— Я? Ну… вижу… — «я видел…вроде бы…я… я не помню… работа …валишься без задних ног…какие на хуй сны?»
— Вот видишь, ты не помнишь… и потом какая работа? Ты почти ничего не делаешь на ней. Сидишь от звонка до звонка, еле успевая замести следы своей бездеятельности и борясь со сном. Ты устаёшь скорее от безделья… кстати вот тебе и признаки лености…а это уже я тебе скажу категория не равнодушию чета…
— Нет, я не лентяй…я много чего делаю — полетели из меня оправдания.
— Да знаю… твой грех пока Ложь. Ты всё чаще стал появляться в забытье, а точнее всё реже не появляться. Ты врёшь всем. В мире больше нет человека, который бы тебе верил. Тебе 23, а тебе уже никто не верит. Ни родные, ни друзья, ни уж тем более сослуживцы. Доказать?
— Но…
— Как ты потерял свою девушку?
— Да причём тут…
— При всём!!! Как?? Как так получилось, что ты её потерял?
— Не знаю…Варя… В общем, мы охладели…
— Что ты несёшь? Ты как последний мудак врал ей про работу и завалы с торосами, а сам трахал её же детсадовскую подружку, только ты даже не знал, что они знакомы. Девочки иногда друг дружке хвастаются, знаешь ли. Она тебе ничего не сказала, решила сохранить подругу. Кстати девочки умеют мстить. Твой дружбан Андрей, если ты его хорошо спросишь, даже может рассказать, как они это умеют делать… мм … в подробностях. Ты же любишь подробности? Ты любишь их сочинять, даже если их нет…так ведь? А потом врёшь напропалую и думаешь, что это не отражается на тебе самом? Уходит бесследно? Да ты смердишь этим дерьмом и, кстати, заметь, как к тебе прилипает прелюбодеяние… Страшно?
Я молча кивнул, всё также ощущая руку Смерти на своём плече и глядя перед собой.
— Ты такой врун и трепло, что мне стало интересно чем же ты закончишь… теперь ты всё знаешь…Знаешь Правду… Знаешь Истину… и я помогу тебе это помнить, когда ты проснёшься… Подними левую руку.
Я поднял левую руку.
— Разверни ладонью ко мне, но так что бы тебе тоже было видно…
Я повернул ладонь и в неё тотчас упёрся указательный палец смерти.
— Я могу взять тебя прямо сейчас, значит могу взять в любой момент… теперь же я хочу, чтобы ты начал очищаться сам…зная правду тебе это будет легко. — Послышалось бульканье из-за спины…бульканье — смех… Смерть смеётся??
— Это — палец смерти указывал на ладонь — линия твоей жизни — и она с каждым твоим враньём будет укорачиваться, ты будешь чувствовать её жжение… жжение приближения к моей прачечной… и какой ты предстанешь передо мной в следующий раз уже зависит от тебя.
Я уставился на свою руку и похолодел. Мне предстояло жить со своеобразной чёрной меткой…. «пока эта сука будет ухохатываться, булькая и хлопая своими мослами по своим костлявым ляжкам, глядя, как я пытаюсь выжить в нашем ебанутом мире, говоря всем правду. Это чересчур. Это …это… это беспредел.»
— Нет… всего лишь скука… мне скучно, и я пускаюсь иногда в эксперименты… под настроение, хотя если ты не согласен… есть вариант отправиться в мою прачечную прямо сейчас… — опять это мерзкое бульканье.
— Но зачем, зачем Вам-то всё это?
— Что ж…я отвечу…я отвечу и ты проснёшься… и будешь всё помнить….Готов?
Я кивнул, вступая в игру.
— Итак… скука порождает любопытство, а любопытство — не порок. Мне просто любопытно, что ты теперь будешь делать!
Я проснулся рывком, подскочил с дивана, не веря, что всё кончилось. Обстановка моей комнаты…всё на месте. Никакого ёбаного моря… никакой злоебучей лавки. Всё в порядке… Приснится же…
Звонок. Хватаю трубку.
— Алло, бля…Артур… Ну ты задрал уже…дрыхнешь что ли? — ворвался в ухо голос Андрюхи, вечно не унывающего обормота, моего кореша.
— Не ори… ты лучше сука скажи, как ты Вику пялил… — ляпнул я и сам охуел от того, что произнёс. На том конце как-то вяло замялись, и послышалось сопение, а затем совсем другой Андрюхин голос гнусаво заныл:
— Это она тебе сказала…да??
— Да бля и чего???