Далее Энди посоветовал, когда и куда следует посылать мои рукописи. Он также настоятельно рекомендовал выступать против любых попыток урезать материал, связанный с жизнью Иисуса Христа, что, кстати, уже было предложено двумя компаниями, и это, что удивительно, заведомо не было известно Елене. Затем Энди оставил сообщение для моей подопечной. Он объяснил, как правильно заниматься медитацией и как нужно подготовиться к коммуникации с ним в случае необходимости. Он сказал, что жизнь, в которую заглянула Елена вначале этого сеанса, содержит в себе очень важную информацию, с деталями которой нас ознакомят позже.
Простившись с этим удивительным существом, я направила Елену в тот период времени, который порекомендовал Энди. Она незамедлительно перенеслась туда и оказалась в кругу мирской жизни некой женщины. Она оказалась женой трудолюбивого фермера, выращивавшего пшеницу в штате Канзас в начале девятнадцатого века. После этого неожиданного поворота было довольно скучно слушать, как Елена вспоминала о деталях той жизни. Детали были несущественные, но, тем не менее, они позволили правильно оценить период адаптации, через которую прошло ее подсознание.
Существовал ли в действительности этот «некто», выдававший себя за проводника Елены, или это было лишь проявлением всплывшей на поверхность функции ее подсознания, — сказать трудно. Настоящий эксперимент подкрепил мое раннее предположение о том, что в начале работы с новыми субъектами картины их прошлых жизней, с которыми им трудно совладать, по той или иной причине жестко блокируются. Вот почему субъект, погруженный в регрессивный гипноз, сначала рассказывает о вещах ничем не примечательных и неинтересных. И этот образчик, который я обнаружила, прослеживался всегда. Первая встреча с Еленой, однако, оказалась весьма необычной, потому что в прошлом я никогда не сталкивалась с прямым вмешательством третьего лица, которое еще и пыталось идентифицироваться. Это действительно выглядело очень необычно, хотя я продолжала напоминать себе о том, что в работе, которой я занимаюсь, может случиться всякое. Дочь Елены также была удивлена неожиданным вторжением Ангела-Хранителя, особенно, после того как я сказала, что и сама наблюдаю такое явление впервые.
Выйдя из состояния гипноза, Елена сообщила, что ей было чрезвычайно приятно находиться в состоянии регрессии и даже прочувствовать себя женой фермера, чего не скажешь обо мне, так как все это представлялось мне чрезвычайно скучным. Она была удивлена, когда я ей сообщила, что наша сессия была прервана Энди. В связи с этим она вспомнила, что в начале сеанса у нее возникли какие-то неприятные ощущения, однако что именно беспокоило ее, вспомнить она так и не смогла.
«Я не могу сказать, что помню многое из того, что произошло, — рассказывала Елена, — но я чувствовала себя не очень комфортно, как если бы я потеряла оказанное мне доверие. Я совершенно убеждена в том, что в прошлом та жизнь, в которой я находилась вначале гипноза, была совершенно реальной. Я помню, что это касалось моего Учителя и его учений, а также что в то время уроки его были тайными и очень плодотворными. Помню также, что мне было нелегко даже говорить об этом. Внутри меня разыгрывались очень сильные эмоции, как будто я нарушала своего рода правило или что-то в этом роде. Я надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю?»
Я спросила ее, знала ли она что-либо о предсказателе 16 века Нострадамусе. Она ответила, что никогда не слышала о нем и даже не в состоянии произнести это имя. Возможно, этим и объяснялось неожиданное вмешательство Энди, который, очевидно, ощутил смятение, царившее в душе Елены.
Возможно, Елена и нуждалась во вмешательстве Ангела-Хранителя, кто знает? Я лично не знала, что и думать, хотя именно мне и только мне следовало бы знать, что в действительности произошло. Произошедшее смутило Елену так же, как и меня. Я знала, что, находясь в столь глубоком трансе, она была не в состоянии контролировать ход событий усилием своей воли и сознания, ведь ее проводник говорил о таких вещах, о которых Елена не имела ни малейшего представления. Так или иначе, после сеанса я чувствовала себя превосходно и, понимая, что мне выпадает уникальный случай ознакомиться с временной нишей 16-го века, в котором жил и работал Великий Нострадамус, я решила, согласовав это с Еленой, возобновить работу над этим интереснейшим проектом, если, конечно, Энди позволит нам это сделать.