Во время ужина с другими членами нашей группы у меня в голове возникли невеселые мысли. Я знала, что желаю Елене только хорошего, и если она решила уехать, мне не следовало бы противиться этому. С другой стороны меня волновало ее будущее. Дело в том, что подсознание Елены продолжало работать в режиме заданий Нострадамуса, и в случае, если она не попытается их выполнить, у нее вполне могли бы возникнуть психические расстройства, так как сила подсознания довольно велика. Иными словами, существовала большая вероятность того, что в результате отказа от предписанного Нострадамусом плана у Елены могут возникнуть серьезные проблемы со здоровьем. Кто знает, ведь его указания были высказаны в стиле, не терпящем возражений! Лично я видела лишь один выход из создавшегося положения, а именно: провести последние два сеанса, максимально загрузив их циклами вопросов и ответов.
К моему удивлению, Вал высказалась в мою поддержку, неожиданно заявив, что Елену следует уговорить остаться. Она считала, что важность проекта не идет ни в какое сравнение с планируемой поездкой Елены. Вал просила меня переговорить с ней, чтобы Елена согласилась остаться еще на пару недель. Откровенно говоря, я не могла не согласиться с ней, потому что сама разделяла эти чувства, и у меня, так же как у нее, в душе дарило полное разочарование и уныние. Вместе с тем я считала в высшей степени неприличным вмешиваться в личную жизнь Елены, и если она чувствовала, что в данный момент ей важнее быть со своей дочерью, то проявлять в этой ситуации настойчивость было бы, по крайней мере, неэтично. Елена была очень волевой женщиной, и я знала, что с этим абсолютно ничего нельзя поделать.
В силу странного и совершенно непредвиденного совпадения, как раз в этот день на собрание нашей группы кто-то принес видеомагнитофон, планируя показать нам документальный фильм о Нострадамусе, который назывался «Человек, наделенный даром предвидения». Самое удивительное, что принесший эту кассету молодой человек не был постоянным членом нашей группы и, естественно, не мог иметь информацию о моем текущем проекте. На этот вечер пришла и Елена, чтобы проститься с товарищами. Она ничего не слышала об этом фильме, продюсером которого был Орсон Уэллс, и с нетерпением ожидала просмотра. Здесь была и Вал, которая не забыла шепнуть мне на ухо, что, возможно, это не случайное совпадение.
В связи с этим у меня зародилась слабая надежда на то, что, просмотрев фильм, Елена, возможно, передумает и, поняв всю важность этого проекта, решит остаться еще на несколько недель. Однако, зная характер Елены, я перестала строить себе иллюзии, так как понимала, что она приняла окончательное решение. При просмотре фильма я с удивлением обнаружила, что в нем очень мало говорилось о личной жизни Нострадамуса, и ведущий телепередачи постоянно обращал внимание зрителя на его предсказания и прогнозы на будущее. У меня даже возникла дерзкая мысль, что, возможно, мы с Еленой знаем о Смещении Мира и о жизни Нострадамуса гораздо больше, нежели создатель этого фильма. На Елену передача произвела очень сильное впечатление, так как в ней Нострадамус был освещен как действительно выдающийся человек, о котором до показа фильма Елене было мало что известно. После собрания мы отправились к Вал, то есть опять туда, где условия для проведения наших сеансов представлялись наиболее подходящими.
Я знала, что вернусь домой не раньше двух часов ночи, но меня это не пугало, так как предстоящий сеанс стоил того. Этот сеанс приходилось вести среди разбросанных по всему дому коробок с вещами, потому что Вал тоже собиралась переезжать. Мне казалось, будто все вокруг меня расклеивается и находится в состоянии хаоса. Оказалось, что Елена, одолжив книгу Нострадамуса у своей подруги, уже успела выбрать два четверостишья и даже записать свои личные интерпретации к ним. Это были единственные катрены, которые ей удалось проработать. Нострадамус говорил, что один из них будет связан с Библейским открытием.
Елена передала мне книгу и свои заметки к предсказаниям, но просмотреть их перед сеансом мне не удалось из-за нехватки времени. Я быстро пролистала книгу, которую принесла с собой и сделала соответствующие пометки в местах, где автор перевода предполагал связь данного предсказания с будущим человечества. К сожалению, у меня не было времени изучить эти катрены должным образом, тем не менее, я полагала, что наше внимание следует сосредоточить именно на них. Обычно перед каждым сеансом я тщательно готовилась, но на этот раз из-за моей плохой подготовки исход сеанса представлялся мне совершенно неопределенным. Итак, я погрузила Елену в глубокий сомнамбулический транс и затем направила ее, согласно указаниям Нострадамуса, в то необычное измерение, где, по словам Дионисуса, они вновь попытаются выйти на связь. Честно говоря, я не совсем была уверена, что все это сработает, однако, как всегда, надеялась на лучшее.