Д.: Да. Я понимаю, о чем вы говорите. Так вы считаете, что эффект, порожденный сдвигом нашей планеты, распространится по всей Вселенной?
Е.: Безусловно.
Д.: Однако, способны ли эти существа совладеть с проблемой такого масштаба? Я имею в виду, есть ли у них технические средства для предотвращения такой грандиозной аварии?
Е.: У них есть средства воздействия на вашу психику и сознание, которые могли бы помочь вам понять, как лучше справиться с этой задачей. Я извиняюсь за то, что не могу объяснить вам это в более доходчивой форме. Другими словами, дальнейшее развитие событий будет во многом зависеть от степени сознательной и духовной организованности людей… (резко) Извините, теперь мне… необходимо удалиться, но я хотел бы, чтобы вы поняли, о каких насущных проблемах вам следует поговорить с людьми в первую очередь. В следующую нашу встречу нам предстоит интерпретировать еще несколько четверостиший. Они будут связаны с проблемами в различных областях Земного шара, на которые вам следует обратить пристальное внимание уже в этом году.
Д.: Перед тем как вы покинете нас, я должна спросить вас еще об одном: носитель информации, с которым я в настоящее время работаю, собирается переезжать в другое место, и у меня больше не будет возможности контактировать с ней. Поэтому я бы хотела спросить: есть ли у вас возможность указать мне другого человека?
Е.: В вашем окружении вы обнаружите достаточное количество носителей, которые способны послужить нашей цели, однако, насколько они готовы для этого, мне пока еще не известно. Их надо проверить в действии… Имя одной из них будет Брайен — она студентка.
Д.: Я не думаю, что мне приходилось когда-либо работать с ней. Но у меня есть другой носитель — Фил, с которым в прошлом я успешно работала.
Е.: Нет. Ее будут звать Брайен.
Д.: Я работаю также с Брэндой, она студентка и обучается музыке.
Е.: Да! Она и есть тот человек, который вам нужен! С другой стороны, Елена может продолжать работать, даже находясь на таком значительном расстоянии от вас, и я не вижу препятствий к тому.
Теперь, мне предстояло убедиться, что Брэнда действительно является нужным человеком. Ведь у Нострадамуса была «слабость» к игре имен, и схожесть этих имен, возможно, явилась причиной его очередного трюка, С другой стороны, он мог всего лишь воспользоваться самым близким по звучанию именем, характерным для их времени. Это следовало бы запомнить на будущее, на случай, если мне вновь придется искать альтернативные пути восстановления контакта с Нострадамусом,
Д.: Да, Елена мне уже сообщила, что попробует сделать это самостоятельно, и обещала документировать все свои интерпретации и умозаключения, а затем пересылать их мне по почте. А я тем временем с помощью местного носителя информации попытаюсь выяснить, является ли вариант расшифровки Елены правильным.
Е.: Дайте понять Елене важность этой работы. Объясните ей, что работа должна быть завершена, как минимум, в течение последующих трех месяцев. Это позволит вам к осени завершить исследования, и, таким образом, результаты будут опубликованы еще до наступления нового года.
Это был довольно сжатый график работ, учитывая, что Елена уезжала и у меня на руках было еще недостаточно фактического материала. К тому же, ориентируясь на время, осуществить этот проект было практически невозможно. Очевидно, Нострадамус не был знаком с проблемами издательского бизнеса, а я это знала и поэтому пыталась рассуждать здраво.
Д.: Очень уж быстро. Я не думаю, что такое возможно!
Е.: (Нострадамус резко оборвал меня, а Елена погрозила пальцем). Работа должна быть завершена в намеченные сроки! И она будет завершена!
Д.: Проблема заключается в том, что у людей издательства совершенно другое мнение, и они считают, что процесс может продолжаться многие месяцы. Может быть, год, а может быть даже полтора. Вы должны понять, что существуют вещи, которые мне не подвластны!
Е.: (с чувством) Меня это не волнует!
Энергия, заложенная в этом заявлении, была настолько внушительной, что я даже подумала о его возможном негативном воздействии на качество магнитофонной записи. На фоне этого мощного выброса энергии голос Елены так сильно затерялся, что позже в процессе декодирования записи, его, практически, невозможно было разобрать. Я пожала плечами. Было очевидно, что спорить с Нострадамусом не имеет смысла, хотя я и продолжала придерживаться своего мнения, считая, что он действительно не разбирается в сложных нюансах издательской индустрии нашего времени.