— Ну, запугал!
— А это действительно так. Кресло начальника — раскаленная сковорода. Телефоны звонят беспрерывно, одно совещание наползает на другое, люди рвутся на прием. И проверки тебя достают, и отчетность, и начальство долбит: как дела, успеваешь, не подведешь? И сам ты должен давить на подчиненных. И раздражаться от того, что они не работают так, как на их месте работал бы ты сам…
— Об этом еще Толстой писал, в «Анне Карениной». У него там Левин тоже строил планы эффективного хозяйствования и приходил в отчаяние, когда упирался в стену человеческой инертности. А бывало, сам начинал вкалывать на молотилке, на покосе…
— Ну, просвещенный помещик мог себе такое позволить. От нечего делать. А крупный руководитель не может, как бы у него ни чесались руки. И воздействовать на процесс ему приходится опосредовано, чужими умами и руками. Поэтому главным инструментом начальника является язык…
— С набором соответствующих выражений.
— Естественно! Потому что иногда придется требовать от людей невозможного. Как этого требуют и от тебя. И постепенно сволочеть от этого. И если все это уложить на одну чашу весов? Не слишком ли дорогая плата за персональный кабинет с «Волгой»?
— Дороговато будет.
— То-то же!
— Но ведь дело не только в секретарше. А самоуважение? Знать, что занимаешься большим, стоящим делом. Кто-то ведь строит заводы, электростанции, плотины. Металлургические комбинаты размером с город. Небоскребы, ракеты-носители, авианосцы! Представляешь? Каждый день видеть, как по твоей воле поднимаются корпуса цехов, прокладываются дороги. Ты приказываешь: «Надо делать так!», и оно делается так! Ревут самосвалы, ворочаются бульдозеры, суровые мужики работают днем и ночью, выполняя твои указания. И постепенно то, что было проектом в твоем мозгу, становится реальностью. И ты понимаешь, что это сделал ты!
— Успокойся! Во-первых, ты не такой уж и хозяин этим экскаваторам. В лес, за грибами, послать их не сможешь. Разве что тещу отвезти на дачу…
— На бульдозере?
— Это зависит от того, чем руководишь. Если конторой ритуальных услуг, будет еще интереснее. А во-вторых, объект сделал не ты, а большой коллектив специалистов и рабочих. Каждый из которых на своем участке внес вклад в общее дело.
— А престиж? Осознавать, что ты на самом верху, среди избранных. Как говорит Виктор Федорович, среди Товарищей, Которые Решают Вопросы. Которые обладают реальной властью. Согласись, что между теми, кто может решать задачи, и теми, кто может решать вопросы, есть некоторая разница…
— Это правда. Власть очень заманчива. Но нужно ли тебе это?
— А почему нет?
— Во-первых, попасть в круг этих Товарищей очень непросто. Это еще нужно заслужить — личной преданностью и правильным поведением. То есть, унижением. И допускаются в этот круг только проверенные люди…
— И что, обязательно быть лизоблюдом?
— Не обязательно. Честные исполнители тоже нужны. На них удобно свалить основную работу и ответственность за ошибки высшего руководства. Как в армии все держится на лейтенантах, так и на производстве всю нагрузку несут бригадиры. Ну и пусть несут, до самой пенсии. А на теплые места будут продвигать своих. Своих насквозь, до самого нутра. А для этого нужно разделять их систему ценностей, их образ жизни. Они предложат тебе, как великую честь, участие в их убогих развлечениях — во всех этих охотах, рыбалках, банях с девками, пьянках, обжираловках…
— И это тоже обязательно?
— А ты как думал! В этих парилках решаются самые важные вопросы. Отказаться никак невозможно. Иначе ты не свой, выпадаешь из обоймы. Отторгнут, а при удобном случае подставят и спихнут с должности. А то и посадят, назначив козлом отпущения. Так что придется соответствовать. И незаметно это станет твоим образом жизни, и ты превратишься в такое же номенклатурное животное — помесь хама и подхалима. И оно тебе надо?
— За такую цену — нет.
— А ты не думал, что этот твой однокурсник, начальник стройки, завидует твоей свободе и беззаботности?
— Честно говоря, нет.
— Мне вспомнилась одна карикатура. Идут навстречу друг другу два мужика. Один гладко выбрит, аккуратно пострижен, в костюме и сверкающих ботинках, при галстуке и с портфелем. А другой — бородатый и волосатый, в футболке, кедах и драных джинсах, с бусами на шее и гитарой за спиной. И каждый думает: «Подумать только! Совсем недавно и я был таким же чучелом!».