— И этой инерции хватает на миллиарды лет?
— Конечно, хватает. А что ей может помешать? Сопротивление в вакууме ничтожно, потерь энергии практически нет. Ну, что там еще осталось из твоего энергетического зверинца?
— Атомная.
— Тоже порождение гравитации. Радиоактивные вещества, как и все химические элементы, возникли в звездах, на предыдущих этапах эволюции Вселенной. Именно в звездах гравитационные процессы накачивают вещество энергией. Но это отдельная тема.
— Да, ты прав, весь этот зоопарк нужно как-то упорядочить. А то мысли расползаются, как тараканы. Дай-ка, карандаш и бумагу. Вот, смотри, что получается.
— Нормально.
— А может еще что-нибудь есть, энерготворящее?
— А хрен его знает! Но, думаю, все равно уляжется в эту схему.
— Значит, во всем виновата гравитация?
— А кто же еще? Она, родимая. А гравитация это фундаментальное свойство материи. А с материи, сам знаешь, какой спрос.
— Да уж. Скорее, она с нас спросит. Выходит, источником всех видов энергии является сама материя?
— А ты сомневался? Может, и в учение Эйнштейна не веришь?
— Упаси бог! Истинно верую. Вот те крест.
— То-то же.
И снова я вышел из его комнаты в сомнениях. Смотри-ка, изложил цельную концепцию. Не зря читает про тычинки и пестики. Выходит, вся жизнь на Земле существует благодаря солнечной энергии. Удивительно, если вдуматься. Солнце и светит, и греет, и кормит. Действительно, источник жизни. Не зря его обожествляли древние. Но неужели все виды энергии порождаются гравитацией? Сомнительно. А как конкретно энергия съеденных макарон превращается в энергию работы мышц? Неизвестно. Но кто бы мог подумать, что биология такая интересная наука. Конечно, самые важные вопросы всплывают постфактум. Да и об электроэнергетике, как таковой, разговора не было. Ни правило буравчика, ни косинус фи, ни уравнения Максвелла не обсуждали. Зато удивила аналогия ЭВМ и человеческого мозга. Выходит, человеческая личность это всего лишь пульсация нервных сигналов в клетках мозга. Неужели? Наверное, память все же хранится в каких-то химических соединениях. Интересно, блин! Разобраться бы. Но для этого придется переквалифицироваться в такого же сторожа-философа. И все же пару раз я его поставил в тупик. Откуда энергия в неорганических молекулах? Не смог ответить. Не знает даже, болеют ли клопы гриппом. Позор! Ладно, нужно спать, завтра на работу. И чего я так завелся? Ну, побазарили, потрепались от нечего делать. Игры разума? Вот именно, что игры. В детской песочнице. Но почему-то хотелось играть в эти игры.
Коллектив, в котором я работал, был молодежным и спортивным. В обеденный перерыв играли в настольный теннис, резались в блиц за шахматной доской, после работы отправлялись на футбольную площадку, а зимой — в спортзал подшефной школы. Между отделами и службами проводились соревнования, настоящие спартакиады по легкой атлетике, мини-футболу, настольному теннису, гиревому спорту, шахматам, шашкам. За первенство разворачивалась нешуточная борьба, и в ней участвовали все, кто хоть чем-то мог помочь своей команде. Организатором этих баталий была комсомольская молодежь, а руководство поддерживало и выделяло средства на спортивный и туристический инвентарь. Сборные команды главка выступали в различных отраслевых и городских соревнованиях, в туристических слетах. Я старался втянуть его в эти спортивные мероприятия, естественно, на стороне нашей команды. Правда, его спортивные таланты нивелировались несерьезным отношением к самой спортивной борьбе. Его интересовал не результат, а процесс. Он не столько играл, сколько дурачился на площадке. Его неожиданные решения ставили в тупик не только противников, но и своих игроков, из-за чего команда нередко проигрывала. На наши упреки он отвечал цитатой: «Моих грехов разбор оставьте до поры — вы насладитесь красотой игры».
Свою спортивность он доказывал неоднократно. В вестибюле второго этажа общежития стоял стол для пинг-понга. Помню, как он в первый раз вышел к столу, и уже через пару партий стало ясно, что ему нет равных среди нас. Наши теннисные авторитеты пытались осадить дерзкого новичка, применяя проверенные удары и подкрутки, но он легко разобрался и с ними. Особенно хорош он был в мощной атакующей игре, требующей острой реакции. Эти молниеносные перестрелки, в которых теннисисты, все дальше отступая от стола, наносят все более сильные удары, попадая на стол противника с большого расстояния, настоящее украшение настольного тенниса. Убедившись в своем превосходстве, он начал забавлять публику фокусами: жонглировал ракеткой во время игры, перебрасывая ее из одной руки в другую и нанося удары то справа, то слева, или делал подачу из-под ноги, или отбивал шарик, повернувшись спиной к столу. Иногда приседал, прячась за стол, и казалось, что можно пробить по незащищенной поверхности, но он успевал выскочить именно в той точке, куда был нанесен удар. Или ставил ракетку на стол и опирался на нее, как денди на трость, а шарик, словно по его воле, ударялся в стоящую ракетку и отскакивал на чужую площадку. Казалось, он читал мысли своих противников. Этот теннисный выпендрёж забавлял зрителей, но вызывал раздражение на противоположной стороне стола. И чем больше его противники злились, тем хуже играли. Один из них, после его очередного фокуса, не выдержал и запустил в него ракеткой, от которой тот с улыбкой увернулся. Но до драки дело не дошло; экс-чемпион плюнул и ушел.