Многочисленные публикации статей группы «Инверсор» в «Технике молодёжи» вызывали встречный поток писем читателей с уникальнейшей информацией по аномалиям самого разного рода. Эти письма передавались А. С. Кузовкину. И он их самым тщательным образом изучал и перепечатывал слово в слово, с сохранением авторской лексики. Перепечатывал в четырёх экземплярах на знаменитой среди советских диссидентов печатной машинке «Москва». Пятый экземпляр аппарат уже не брал, то есть текст на пятом листе получался совершенно не читаем.
Кому шли остальные три экземпляра текста, не знаю. Может быть, что и «органам» тоже. Но один из экземпляров машинописных копий писем читателей Саша подшивал и хранил у себя дома. И после того как мне удалось с мировоззренческих позиций своего «Очерка…» рационально объяснить целый ряд документально зафиксированных, но совершенно необъяснимых «феноменов», Александр Сергеевич проявил встречную вежливость.
Я только что передал рукопись «Очерка…» Е. А. Ножину. До отлёта из Москвы в Крым по заранее взятому билету оставалось двое с половиной суток. Комната в коммунальной квартире рядом с Арбатом, хозяин которой отдыхал в Крыму, была в полном моём распоряжении. И на изучение четырёх скоросшивателей по 230 -240 листов в каждом у меня было всего 52 часа. Саша выложил тогда передо мной у себя дома стопу из двух десятков папок-скоросшивателей. Два скоросшивателя отделил от остальных папок сам, порекомендовав изучить их обязательно. А ещё два предложил выбрать по собственному усмотрению.
Почти полсотни часов, практически, беспрерывного чтения, конспектирования и зачастую, к сожалению, поверхностного просмотра в общей сложности более чем девятисот страниц уникальнейших текстов. Литра полтора-два крепчайшего кофе было выпито за те двое суток. Но и это не спасло от, в общей сложности, трёх или четырёх часов урывочного сна лицом прямо на очередной папке Не помогла даже флотская закалка на бессонницу. Слишком велик, огромен был объём усваиваемой информации.
Конечно же, в потоке этих «писем читателей» попадались откровенные фантазии или явные галлюцинации. Но большая часть писем вызывала интерес и заслуживала уважения. Такое не сфантазируешь! Некоторая часть текстов представляла собой аналитику и описание документально зафиксированных аномальных феноменов. Часть была переводами статей и документов, опубликованных в зарубежной прессе.
Тогда за публикацию любой из таких зарубежных статей редактор советской газеты или журнала вмиг вылетел бы из своего кресла на улицу, разукрашенную плакатами про «свободу, равенство, братство». И надежда устроиться хотя бы грузчиком в сотне километров от Москвы или другого какого-нибудь областного города стала бы пределом его мечтаний.
Это теперь пост советская бульварная пресса полна бредовыми и полу бредовыми фантазиями на тему аномальных феноменов. Кстати, именно эти фантазии и обеспечивают сейчас густую информационную «дымовую» завесу, скрывающую от общества множество реальных фактов аномалий. А заодно и прививают подавляющему большинству нормальных здравомыслящих людей естественное отвращение к самой теме аномальных феноменов, подаваемой в столь бредовом изложении. Случайно ли?
Что дали мне те двое суток чтения и конспектирования? Во-первых, -понимание того, что к теме "тарелок", к теме НЛО аномальные феномены ни коим образом не сводимы. Всё неизмеримо сложнее и грандиознее.
Во-вторых, - ясное осознание откровенной карикатурности официально признанной «научной картины мира», преподаваемой в школах, институтах и университетах. Истинная картина Мироздания искажалась, да и сейчас искажается примитивными «теоретическими» химерами официальной академической науки до полного маразма. Примерно, как если бы кто-то попытался нарисовать радугу над цветущим лугом, используя для рисунка одни только шестиугольники и только двух цветов, - белого и чёрного.
Ясно, что такие иллюзии остаться безнаказанными не могут. Никак не могут! Уже тогда, в июле восемьдесят второго, шагая в жарком мареве московских улиц к дому Александра Сергеевича, чтобы вернуть ему папки, я вполне отчётливо ощутил ледяное дыхание грядущих катаклизмов. Лёгкий такой холодок по Сушумне.
В этом мире нет ничего дороже глупости. В том смысле, что за неё всегда очень дорого приходится платить. И нет для нас глупости, более драгоценной, чем мировоззренческие иллюзии современной академической науки. Конкуренцию им могут составить разве что иллюзии, тиражируемые разнообразными религиозными сектами, магическими «школами» и религиями всех типов и окрасов. Все современные представления человека о мире пронизаны густым переплетением «научных» и «религиозных» предрассудков. Чего сам человек упорно не признав! и привычно не осознаёт.