Потом, как бы сочувствуя моей скорби, он начал говорить мне так: «Однако посмотрим, не справедливо ли нас отцы-то гонят? По дороге ли путь-то мы гоним? Ибо все святые отцы велят жен-то бегать, а они всегда при нас трудятся и к нам прибегают в своих нуждах. Итак, скажи мне, угодно ли Господу, чтобы мы их не оставляли и пеклись о них? И по Бозе ли этот путь нам, докажи мне?» Сам же в продолжении этих слов не переставал потрясать меня за руку.
Удивленный этими вопросами, столь нечаянными и непостижимыми, потому что отец Серафим, как будто бы сам, будучи в смущении, требовал от меня, грешного, доказательств; я совершенно не знал, что отвечать ему и мысленно обратился к Господу, премудрости Наставнику и смысла Подателю, чтобы Он просветил меня и дал бы мне возможность успокоить моего отца и благодетеля. Со смирением я поклонился ему в ноги и начал отвечать в простоте сердца: «Батюшка, я верую, что путь ваш есть по Бозе. Вы трудитесь для сирот и печетесь об них, как отец чадолюбивый. Вы назидаете их души и желаете у них все устроить и привести в должный порядок. Все это приятно и угодно Господу, потому что все это вы делаете к славе Божией. Они, немощные сосуды, всеми гонимые и оскорбляемые, только в вас одних находят отраду и утешение в своих скорбях».
Выслушав от меня эти слова, старец как бы изменился и сделался покойнее духом, но потом опять, по-прежнему, потрясая меня за руку, просил подробнейшего объяснения, и чтобы я, в доказательство истины пути его, привел какие-либо примеры из жизни святых отец. Тогда я со смирением отвечал ему, что все великие подвижники украсили свою жизнь делами милосердия к ближним, этими высокими добродетелями. Вам известно, батюшка, о великом святителе и дивном чудотворце Николае — сколько он излил чудес и милости к ближним при жизни своей! От юности своей он был столько целомудрен, что не хотел даже смотреть на лица женские. Когда же узнал, по Благодати Божией, о трех девицах из своего стада, погибающих по причине нищеты, тогда, по отеческой милости, презрев все мирские мнения и сан свой, как добрый пастырь, немедленно поспешил похитить от адского волка этих агниц и скорой помощью сохранить их чистыми и непорочными. Дивный пастырь показал этим примером, что для славы Божией человеку не должно ни ночного времени бояться, ни мнений человеческих стыдиться, но поспешать всеми силами к совершению добродетелей, пока есть благоприятное время купли для вечности.
Вот и еще живой для нас пример из жизни великого во святых, светильника всем монашествующим, Пахомия Великого. Он находился в таком уединении, молчании и самоотвержении, что не хотел видеться с родной сестрой. Когда же эта сестра решилась идти по следам его и посвятить себя Богу, тогда он совершенно изменился в отношении к ней и не только начал заботиться о спасении души ее, но и с полным участием вошел в ее нужды телесные и приказал ей выстроить монастырь близ своего, так что одна река разделяла их.
В короткое время собралось к сестре Великого Пахомия множество иночествующих девиц, так что великий угодник Божий сам избрал для управления этой женской обителью из своего же монастыря старца и поручил ему иметь о ней совершенное попечение по правилам общежития. Итак, вот какая разница между нашей духовной жизнью и жизнью мирской: одна душа, посвятившая себя Господу, изменила правила такого великого светильника и через то подвигла его любовь на спасение многих душ. А сироты Дивеевские всегда находят у вас любовь и благопопечение о них. Вы питаете их пищей духовной и одеваете в брачную одежду чистоты и целомудрия, и через то обручаете их Жениху Небесному, Сладчайшему Иисусу Христу.