К сожалению, Пастер представлял собой полную противоположность. Согласно старым документам (и этого нельзя отрицать), он с самого начала неоднократно приписывал себе открытия Бешана, начиная с тех, что были сделаны в 1857 г.
Сигнальный эксперимент был яркой вспышкой в темноте спонтепаристских взглядов как раз в то время, когда споры о спонтанном зарождении собирались разгореться вновь. В конце декабря 1858 г. Пуше (Pouchet), директор Музея естественной истории Руана, представил в Академию наук «Заметки о растительных и животных протоорганизмах, спонтанно зарождающихся в искусственном воздухе и в газообразном кислороде». Вопрос опять приковал к себе интерес публики. Профессор Бешан, пользующийся любым свободным моментом для продолжения исследований, был слишком занят, чтобы принимать участие в обсуждениях. Пастер же, напротив, посвятил всех в свои намерения провести эксперименты. Чтобы убедиться, что в атмосфере есть живые организмы, микробы, он решил изучить воздух под микроскопом. Это можно было сделать с помощью фильтрации в стеклянные сосуды – способом, который изобрели немецкие ученые Шрёдер и Душ. Используя этот метод, Пастер сравнивал содержимое различных флаконов, которое, как он считал, изменялось в зависимости от попадавшей в них атмосферной пыли и оставалось неизменным в образцах, куда атмосферная пыль не попадала. Но его не удовлетворяли эксперименты в лаборатории или подвале, и он планировал сделать более впечатляющие и красочные наблюдения. Оповестив всех о своих планах, в сентябре 1860 г. он предпринял путешествие, вооруженный семьюдесятью тремя флаконами, которые он открывал и затем быстро запечатывал в различных местах и на различных высотах. Последние двадцать сосудов он приберег для Мер-де-Гляс подле Шамони, и в результате лишь в одном из этих двадцати было обнаружено изменение содержимого. С этого момента – с осени 1860 г. – Пастер, бывший спонтепарист, поменял свои взгляды на диаметрально противоположные и стал приписывать почти все явления действию атмосферных микробов.
Его непосредственный оппонент тем временем проводил эксперименты с горным, равнинным и морским воздухом, но, как известно, Пастеру так и не удалось переубедить М. Пуше.
Об этих экспериментах Пастера Бешан писал[53]:
На основе микроскопических анализов он, как и Пуше, не смог сделать точных выводов (sans rien préciser). В собранной им пыли есть организованные частицы, однако он не может сказать с уверенностью: «Вот яйцо, а вот спора». Тем не менее, он утверждает, что этих частиц достаточно много, чтобы объяснить все случаи размножения инфузорий. Таким образом, теперь Пастер объясняет микробами воздуха все то, что раньше он объяснял спонтанным зарождением.
Естественно, Пастер имел право придерживаться любых мнений, которые выбирал, будь они поверхностными или нет, а также изменять свою точку зрения, но мы полагаем, что все согласятся: он не имел права приписывать себе открытия, сделанные другим ученым. Тем не менее, в дискуссии о спонтанном зарождении, проведенной в Сорбонне во время конференции научных обществ 22 ноября 1861 г., непосредственно в присутствии профессора Бешана Пастер присвоил себе доказательство существования живых организмов в среде, не содержащей альбуминоидного вещества. Бешан, с присущей интеллигентнейшим людям неприязнью к саморекламе, слушал в молчаливом удивлении, пока не пришла его очередь, и тогда он, вместо предъявления законных прав на приоритет своей работы, просто прочел доклад об экспериментах из своих великих записок, а также о выводах из них. Вернувшись на свое место, которое по случайному совпадению оказалось рядом с местом Пастера, он попросил последнего признать свое знакомство с только что описанной работой. В отчете о конференции рассказано, каким образом Пастер выразил свое согласие[54]:
Г-н Бешан процитировал свои эксперименты [из записок 1857 г.], в которых превращение сахарозы в виноградный сахар под воздействием воздуха всегда происходило в сопровождении плесени. Эти эксперименты совпадают с результатами, полученными г-ном Пастером, который поспешил признать, что факт, предложенный нашему вниманию г-ном Бешаном, является одним из самых научно строгих.