Решение, принятое полицией и простыми жителями Штутгарта, в котором проходил первый матч сборной Англии, было очень простым. Зная о том, что хулиганов среди фанатов довольно мало, они решили заняться всеми без исключения. В итоге события развивались в достаточно доброжелательной атмосфере. Конечно, власти Штутгарта серьезно рисковали, поскольку хулиганы разбойничали тогда по всей Европе, однако успех был просто ошеломляющим. Фанаты по достоинству оценили инициативу с организацией охраняемого палаточного городка. Еще одним благоразумным решением стало то, что английским фанатам отвели отдельные улицы, где они могли спокойно гулять и прикладываться к рюмочке. Конечно, прилегающие территории патрулировались полицией, которая не только приглядывала за англичанами, но и удерживала на расстоянии местных хулиганов. Достаточно быстро фанаты и полицейские прониклись взаимным уважением. Я хорошо помню, что со стороны футбольной братии не прозвучало ни одного грубого слова в адрес полиции, и наоборот. Конечно, нельзя сказать, что беспорядков совсем не было, хотя в основном в них участвовали местные мальчишки, и, что особенно важно, печальные события происходили за пределами отведенных англичанам территорий.
К сожалению, пример, поданный добрыми жителями Штутгарта, остался единичным эпизодом. Ни на второй, ни на третьей игре сборной Англии такой атмосферы и в помине не было. В Дюссельдорфе организаторы палаточного лагеря не позаботились должным образом о провизии и многим фанатам пришлось вернуться за ней на вокзал и, в конце концов, заночевать там. Это вынужденное решение было связано с непрекращающимися нападениями со стороны немецких и голландских хулиганов. В итоге страсти накалились до такой степени, что произошло массовое побоище, завершившееся арестом более девяноста англичан и сорока немцев. А после последней игры против СССР во Франкфурте было задержано уже сто пятьдесят фанатов, буйствовавших в центре города.
Произошедшее на Евро-88 раз и навсегда убедило меня в том, что если относиться к людям нормально, то они будут вести себя соответственно, а если начать относиться к ним как к отбросам, то тогда не стоит удивляться их реакции. Добавив к сказанному языковые и культурные барьеры, вы легко представите себе ситуацию, когда недовольство приезжей публики поначалу выразится в оскорблениях, а затем трансформируется в насилие.
Если что-нибудь когда-нибудь и изменится, то это будет результатом действий правительства. Но даже в случае победы над футбольным насилием в Англии, тени прошлых беспорядков все равно будут неотступно следовать за английскими фанатами по всему миру. Мы можем лет десять спокойно ездить в другие страны и вести себя там как ангелы, но все равно нас будут принимать с опаской и беспокойством, выставляя навстречу специальные отряды полиции. И лишь у правительства есть возможность изменить такое отношение, хотя одна только попытка сделать это будет означать для него большой риск. Даже я должен признать, что если наши фанаты куда-то поедут и их там хорошо встретят, но они все равно устроят беспорядки, то репутации Англии будет нанесен поистине непоправимый ущерб.
Но это риск, на который все-таки стоит пойти. Сколько еще будет молчать наше правительство, безучастно взирающее на жестокое обращение с гражданами Англии — как это было, например, в Марселе на чемпионате мира 1998 года? И как долго большинство футбольных фанатов, продолжающих испытывать это бездействие на своей шкуре, способно мириться с происходящим?
Тем более что и в своей стране к ним очень часто применяют политику «любой ценой». Если рассмотреть ее повнимательнее, то подавление активности, отказ в проходе через границу, призывы к другим странам, влекущие за собой жесткие судебные приговоры, и даже оплата содержания в зарубежных тюрьмах-все это правильные меры в отношении хулиганов. Но в том-то и дело, что остальные достойны лучшего.
К сожалению, какие бы действия ни предпринимались, матчи некоторых сборных просто обречены на создание нервозной обстановки, поскольку болельщики этих стран не в состоянии найти общий язык. Классическим примером может выступить произошедшее в ноябре 1999 года. Точнее сказать, дважды произошедшее, причем в течение одной недели.
Когда жребий свел в стыковых матчах за право поехать на Евро-2000 Англию и Шотландию, речь сразу же зашла не о футболе, а о возможных столкновениях фанатов. Серьезные основания тому были, так как несколько поколений болельщиков этих сборных успели создать длинную и далеко не бескровную историю своего противостояния. Два матча, проводимые в течение короткого времени, предоставляли хулиганам редкую возможность раз и навсегда показать, кто из них самый крутой, и сразу стало ясно, что своего шанса они не упустят.
Масштабная полицейская операция, проведенная накануне первой встречи, не привела к ожидаемым результатам, и на матч в Глазго сумело приехать довольно много английских фанатов. Примерно в два часа дня завязались первые мелкие стычки, постепенно охватившие весь центр города, но настоящие беспорядки вспыхнули на Бьюкенен-стрит около половины четвертого, уже после начала игры. Ситуация накалилась до предела, когда на соседних улицах тоже произошли инциденты. И только к пяти часам полиции удалось восстановить порядок. В итоге было арестовано более ста семидесяти человек.
Для английских хулиганов это была абсолютная победа. Ведь они не только рискнули приехать в Шотландию, но и сумели устроить там сумасшедший дом. До ответного матча оставалось лишь несколько дней, и всем было очевидно, что события в Глазго получат свое скорое продолжение.
Как и ожидалось, шотландцы приехали в Лондон и собрались на Трафальгарской площади, в то время как их противники засели в пабах Уэст-Энда. С наступлением темноты большая группа английских хулиганов попыталась прорваться на площадь, но полицейские отбили эту атаку, после чего сопроводили шотландцев до станции метро «Чаринг-Кросс». Оттуда они и отправились на «Уэмбли».
К счастью, этот инцидент стал единственным серьезным происшествием, связанным со вторым матчем. Причин тому много, но главная из них — продолжающееся отсутствие организации среди хулиганов, поддерживающих сборную. Точно так было и на Евро-96.
В то же время беспорядки в Глазго в очередной раз доказали, что при наличии определенных резонов англичане способны преодолеть все препятствия, мешающие им достичь страны, с болельщиками которой они страстно желают подраться.
Глава 6 ВЕЛИКАЯ ИГРА
Совсем недавно я познакомился с мнением, что футбол находится сегодня на той стадии своего развития, когда он вынужден воспринимать зрителей уже не как болельщиков, а как клиентов. В этом есть своя доля правды, хотя нельзя не принять во внимание одно серьезное упущение. Будучи «клиентом» некой коммерческой структуры, я всегда могу отказаться от ее услуг, если их качество не соответствует моим ожиданиям; но, будучи фанатом «Уотфорда», я могу купить сезонный абонемент только на один стадион — «Викарейдж Роуд». Я не могу от него отказаться, поскольку страстно болею за свою команду, а она проводит домашние матчи только на «Викарейдж Роуд». Получается, что у них есть монополия и на меня, и мои деньги.
Руководство «Уотфорда», конечно, прекрасно об этом знает. Оно понимает, что, как и другие клубы, «Уотфорд» обладает особым кредитом доверия. Что такие, как я, придут на этот стадион и в следующем сезоне, и через год, и так далее. При этом не нужно выбиваться из сил, чтобы радовать меня, и иногда они словно проверяют этот кредит доверия на прочность.
Сказанное выше касается не только болельщиков «Уотфорда», но и всех остальных. Ниже приведен пример, который прислал мне один известный фанат «Челси», пожелавший остаться неизвестным, так как он небезосновательно опасается ответных действий со стороны своего клуба.