– Кроме того, что он мёртв уже двое суток – ничего, но это сказали мне вы, – честно ответил Скотт. Он и правда ничего не знал, но судя по разговору, было ещё что-то важное.
– Ну тогда слушай. Левинсон подхватил заразу в лаборатории и вынес её наружу. До нас он не долетел и умер во Франкфурте, предварительно заразив – как мы предполагаем – несколько человек. Его ноутбук, скорее всего, был сдан в багаж в аэропорту. Это нужно ещё проверить, сейчас люди этим занимаются. Если это так, если ноутбук с записями действительно в багаже – тогда проблем нет, мы его заберём. Если же он где-то еще, потерян ли, украден – неважно, то тогда придётся подключать людей в регионе и искать очень активно. Считай, что у нас большие проблемы. И главная проблема заключается не в утечке данных, а в том, что вирус уже распространяется как минимум по Европе. Вирус очень опасен, легко передаётся между людьми и животными, протекает очень быстро, а летальность – из того, что пока знаю я, составляет сто процентов. Левинсон должен был сделать доклад по прилёту, но теперь все детали унесены им в могилу. Ты понимаешь, почему мы должны любой ценой получить эти данные?
– Да, сэр. Каков масштаб проблемы, как вы думаете? Чтобы понимать…
– Для Европы это пахнет очень серьёзными последствиями. Для нас… для нас тоже, увы. У нас в запасе просто времени чуть больше.
– Тогда каковы наши действия? Я так понимаю, вы именно меня позвали сюда не просто чтобы поделиться информацией? – Скотт уже понимал, куда клонит Карпентер.
– Конечно, не просто так. Я хочу, чтобы ты лично возглавил оперативную группу, которая будет заниматься поисками данных в Европе и контролировать процессы. Ты занимался безопасностью проекта, ты и доведи дело до конца.
– Я вас понял. Тогда вопрос: если вы это знаете, какие были предприняты меры для устранения угрозы? Вы кого-то оповещали в Европе? – Скотт пока не очень понимал, что происходит и пытался сложить целостную картину, чтобы выработать план действий.
– В Европе я никого не предупреждал, конечно же. Однако наша дорогая Оливия успела позвонить никоему Михаэлю Боку, санитару клиники «Нордвест» во Франкфурте. Это мы узнали, прослушав её телефонные разговоры. Она очень подробно изложила суть проблемы, а вот что предпринял господин Бок – нам доподлинно неизвестно. Однако, что я знаю точно – это то, что немецкое правительство никак пока не среагировало. Либо господин Бок халатно отнёсся к полученной информации или вообще не поверил ни единому слову, либо наши немецкие друзья очень медленно реагируют в принципе. По крайней мере, запросов от них пока не поступало.
– А по США? Есть какая-то информация?
– Насколько мне известно, – Карпентер указал на себя пальцем, акцентируя внимание именно на личную осведомленность, – в США ещё нет случаев заражения, и скорее всего, вирус пока начал распространяться по Европе и в границах её. Однако это вопрос очень короткого промежутка времени, потому как межконтинентальные перелёты никто не отменял. Поэтому я, конечно же, предупредил кого нужно, и наше правительство должно начать принимать самые радикальные меры в ближайшее время. Если ещё не начало.
– Ну, хорошо. Ноутбук с данными мы, допустим, разыщем. А моя роль здесь какова?
– А твоя роль, дорогой Скотт – отслеживать те процессы, которые будут происходить в Европе в ближайшие дни. Если надо – задействуй людей на местах, по любому вопросу. Тебе будут даны все необходимые полномочия. Главные задачи сейчас – сбор данных, контроль поступающей информации, а также – возьми на себя эвакуацию наших сотрудников и членов их семей в США. Свяжись с диппредставительствами, сообщи им о необходимости отозвать людей. Это будет выглядеть как минимум странно, я понимаю, но если всё пойдёт по плохому сценарию – а в этом я не сомневаюсь – это будет неважно.
– Ну хорошо, сэр, но я не очень понимаю – если начнётся суматоха, то кому какое дело будет до данных в ноутбуке? Затеряется он или нет – если всё так плохо, как вы думаете, то некому и незачем будет этим заниматься.
– Вопрос вполне логичен. Однако я не провидец и не знаю наперёд, насколько быстро можно будет разрешить возникшую проблему – это во-первых. В ноутбуке есть уникальные данные, которые имеются на руках только у Левинсона и ни у кого больше, это мне известно доподлинно – это во-вторых. А в-третьих, и самое главное, если по миру прокатится волна смертей от неизвестной болезни, а потом вскроется, что в этом виноваты мы…