«Разве что…»
Если я ошибаюсь, она, по крайней мере, умрет быстро.
Как киллер, я еще туже затянул ремень вокруг ее шеи.
Она забилась, захрипела, ее руки…
От моего рывка в обратную сторону замок открылся, освобождая ремень, как и было задумано.
Девочка перевела дух, дыхание у нее было затрудненное, хриплое. Она упала в мои руки, как больная тряпичная кукла. Через разбитое окно я передал ее Расселу.
По внутренней телефонной связи раздался громкий голос: «Это Дженет из беспроводной системы услуг. Наши индикаторы показывают, что ваши воздушные мешки безопасности сработали. С вами все в порядке?»
С трудом повернув голову направо и вниз, я увидел красную лампочку, светившуюся на ящичке, прикрепленном к крыше фургона рядом с зеркалом заднего вида.
«Кто-нибудь есть в машине?»
— Давай! — Я неистово принялся откреплять креслице ребенка от сиденья.
При виде моих усилий малыш замахал ручонками, так и не выпуская пустышки.
«Эй, у вас все нормально?»
Замок открылся.
«Судя по нашим сведениям, ваша машина попала в аварию. Если вы можете, пожалуйста, нажмите кнопку „Связь“. Пожалуйста».
— Я не могу остановить бензин. Он течет из бака прямо к разогретому мотору! — пронзительно закричала Хейли.
С рук на руки я сдал младенца с его пустышкой Расселу.
«Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Ваша глобальная опознавательная система сообщила нам место вашего нахождения. Полиция штата уже выехала».
— Пора убираться! — завопил Рассел.
— Бензин вот-вот затечет в разогретый мотор! — вторила ему Хейли.
— Еще одна осталась!
Но, как я ни извивался, словно «человек-змея», стиснутый сиденьями и приборной доской, мне не удавалось дотянуться до матери, отстегнуть ремень и освободить ее.
«Полиция штата сообщает, что она примерно в трех минутах езды. Вы почти в безопасности».
— Скорее! — торопила Хейли.
Сделав глубокий выдох и собравшись с силами, я уперся руками в сиденья и задницей протаранил расколовшееся на мелкие кусочки армированное лобовое стекло. После третьего удара оно зашаталось в раме, а после четвертого вылетело окончательно, дав мне возможность согнуться, высвободить мать, вытянуть из машины и оттащить в сторонку, уложив рядом с детьми.
Девочка посмотрела на меня снизу вверх и хрипло сказала:
— Вы ангелы?
— Нет.
И я бросился прочь. Семья осталась лежать на обочине дороги. Использовав четырехколесный привод нашего джипа, Рассел объехал место аварии и помчался по темному шоссе.
Факел оранжевого пламени полыхнул в зеркале заднего вида.
Красные огни «скорой помощи» замелькали на горизонте за лобовым стеклом.
Рассел вырубил фары и резко свернул с шоссе. На бугристой поверхности земли нас подбрасывало, как «кости» в стакане, но все же нам удалось остановиться среди деревьев, что можно было расценивать как удачу: мы избежали столкновения и связанных с ним неприятностей.
Красные мигалки двух полицейских машин пронеслись мимо, не заметив нашего импровизированного исчезновения.
Рассел дождался, пока они не превратились в красные точки рядом с полыхавшим вдали факелом, и, не включая фар, бодро повел наш экипаж обратно к шоссе. Пользуясь светом еще ущербной луны, мы выехали на дорогу, и, когда позади исчезли полицейские мигалки и горящий факел, включили фары, и наш джип, взревев, покатил вперед.
— По крайней мере, мы знаем, что впереди осталось не так уж много копов, — сказал Эрик.
— А как вам этот чертов водитель грузовика? — спросил Рассел.
Я покачал головой.
— Некоторым нравится убивать, а потом сматываться.
— Только не говори этого нам, — сказала Хейли. — Не к месту и не ко времени.
Мы проехали мимо сгрудившихся на обочине домишек, которых было слишком мало, чтобы назвать это городом. В темных окнах не было видно никого, и потому мы решили, что и нас никто не видел.
— Эта девчонка там… — сказал мне Зейн. — Она подумала, что вы ангелы. Что вы уже умерли.
— Устами младенцев… — только и нашелся ответить я.
17
Можете называть мою первую попытку самоубийства данью признательности Джеймсу Винсенту Форрестолу.
Незабвенный Форрестол.
Дартмут. Принстон. Герой махинаций на Уолл-стрит. Светлая голова. Помощник министра ВМФ. После Второй мировой войны вошел в историю как первый американский секретарь Министерства обороны. Президент Трумэн лично приколол высшую американскую гражданскую награду — Медаль за выдающиеся заслуги — к лацкану делового костюма Форрестола.