— Я не оставлю тебя одну отвечать за это.
— Я и не собираюсь, — фыркнула Рези. — Потому и говорю о побеге, а не о простой прогулке.
Стайк едва не рассмеялся. Он обдумывал вариант, прислонившись затылком к прохладной кирпичной стене и рассеянно перебирая пальцами потные волосы Рези. Можно уйти в Редстоун: вдруг Линдет пригодится улан. Его мысли свернули в эту сторону, когда он заподозрил что-то неладное. В камере стало светлее, чем от одного фонаря. На потолке затанцевали резкие оранжевые всполохи. Он оглянулся на окно и вскочил на ноги, нечаянно сбросив Рези на пол.
На другом конце площади пылал дом мэра. Пламя охватило весь фасад, и в его неверном свете виднелись мечущиеся фигуры. Стайк открыл было рот, чтобы сообщить об этом Рези, когда заметил, что расположенная в нескольких кварталах местная церковь тоже горит.
— Во имя бездны, что ты…
Рези, поднявшись, замолкла на полуслове. Они оба ошеломленно уставились на разгорающийся пожар.
— Что происходит? — прошептала она и кинулась к лестнице. Как раз в этот момент внизу раздался оглушительный грохот.
— Это была входная дверь — предупредил Стайк, пока Рези открывала камеру.
— Я знаю, — рыкнула она, одним прыжком скрывшись в своем кабинете и тут же вернувшись с огромным боз-ножом.
Снизу послышались крики и грозный топот сапог. Рези метнулась к лестнице, и Стайка невольно потянуло следом.
С лестничного пролета вдруг раздалось сдавленное бульканье. Стайк замер, вцепившись в решетку, глядя, как Рези словно врезалась в невидимую стену.
— Рези? — позвал он.
Она застыла, а затем вдруг взмыла по лестнице спиной вперед так быстро, что Стайк отступил на полшага. Ее тело с силой швырнуло обратно, и она распласталась на лестничной площадке — двое кезанцев насадили ее на штыки. Стайк глянул на неподвижное тело, потом на четверых солдат, поспешивших занять позицию. Они ощетинились мушкетами с примкнутыми штыками и нацелились на зарешеченную дверь камеры. Рези затоптали походя, даже не посмотрев.
Стайк узнал одного из солдат — сержанта Грейсли, кезанку, которая оскорбила его два дня назад. Ее рот растянулся в зловещей усмешке.
— Это он. — Она ткнула в него мушкетом.
Стайк глянул на Рези, потом на Грейсли. И обратно на Рези.
— Стреляйте по коленям, — приказала Грейсли. — Капитан хочет его сжечь.
Стайк уперся руками в потолок и выбросил ногу вперед, вложив в удар все силы до последней капли. Тяжелая железная дверь камеры, по-прежнему не запертая и приоткрытая, ударилась о раму, слетела с петель и врезалась в ряд мушкетов. У него зазвенело в ушах от двух панических выстрелов в замкнутом пространстве.
Стайк не знал, попали в него или нет, — плевать. Он выскочил из камеры. Один из четверых солдат скатился по лестнице, остальные свалились на пол кабинета Рези. Стайк наклонился к ближайшему, схватил ублюдка за горло и раздавил трахею. Сгреб мушкет второго, когда тот прицелился в него. Одним движением сдернул штык, перевернул его и вонзил солдату в глаз.
Грейсли прижало дверью, мушкет застрял. Она тщетно пыталась высвободить оружие и в панике глянула на подошедшего Стайка.
— Я не хотела, — взмолилась она. — Но приказы…
— Это сделал Прост? — спросил Стайк.
Зарево от пылающих зданий залило светом уже всю комнату, скоро весь город будет в огне.
— Да, — ответила Грейсли. — То есть нет. Прост командует, но приказ отдал Сирод.
— Почему? — Стайк прислушивался к возне на лестнице.
— Его унизили! Нельзя переходить дорогу семье губернатора!
— Где Прост?
— Сжигает дом мэра. Послушай, Стайк, я просто выполняла приказы. Ты бы сделал то же самое!
— Нет, не сделал бы. — Стайк наклонился и обеими руками приподнял железную дверь с Грейсли. — Может, я и чудовище, но у меня хотя бы есть принципы.
Грейсли попыталась выставить перед собой мушкет, но Стайк с силой опустил дверь, нижним краем проломив череп Грейсли, словно яйцо. Потом подхватил мушкет, подошел к лестнице и разрядил его в грудь так и не очухавшегося до конца солдата.
Отшвырнув мушкет, Стайк опустился на колени рядом с Рези. К его удивлению, глаза ее были открыты, губы подрагивали. Он перевел взгляд на ее живот: месиво из кишок и почерневшей крови. Даже избранный не спасет, не от таких ран.
— Я не могу пошевелиться, — прошептала она.
— Похоже, штык задел позвоночник, — мягко сказал Стайк.
— Я умираю?
Лоб Стайка избороздили морщины, подбородок задрожал. Перед глазами вдруг все поплыло.
— Умираешь, — подтвердил он и провел пальцем по щеке Рези.