– Благодарю Вас, Анатолий Иванович!
Все пьют, кроме меня, естественно. Моя очередь впереди. Ритуал-с, блин!
– Господа офицеры, кто-нибудь еще желает высказаться? – Валерий Антонович серьезен и торжественен.
– Позвольте мне, господа! – Это уже поручик Ломов берет слово. – Вы все знаете, что моя основная обязанность – анализ разведданных, так сказать – аналитическая работа.
При этих словах опять еле сдерживаюсь от смеха, но на улыбку все-таки пробивает. Петр Иванович тем временем продолжает:
– Мне приходится часто беседовать с пленными, кое-какой опыт в этом есть. И я заметил, что «языки», приведенные господином прапорщиком, гораздо охотнее идут на разговор. И еще, когда я допрашивал офицера-артиллериста, тот поначалу кочевряжился, вел себя достаточно высокомерно. В это время по своим делам прибыл Денис Анатольевич и остановился послушать. Так вот с того момента обер-лейтенант стал очень разговорчивым и вежливым, но самое главное, он, глядя на господина прапорщика, непроизвольно держался руками за свою, пардон, задницу!
Мне, господа, до сих пор интересно: почему немец себя так вел?
Объясняю сквозь общий хохот:
– Дело в том, господа, что когда я его вел в плен, приходилось подгонять немца, чтобы не тормозил всю группу. Лучшего способа, чем легкие уколы ножом в это место, я не нашел.
Все это приходится объяснять, манипулируя шомполами, чтобы мясо не подгорело.
– Так вот, я предлагаю выпить за удачу нашего прапорщика. За короткое время – три «языка», выведенный из строя пулемет вместе с пулеметчиком и уничтоженный взвод противника, причем без единой потери с нашей стороны! А казачки на него, как на икону молиться готовы! Это – тоже редкая удача!
Вторая рюмка пролетела мимо. Чувствую себя как зритель в кинотеатре, то есть наслаждаюсь эффектом присутствия, и только… И выпадаю в осадок от фразы одного из офицеров:
– Решили старинный рецепт вспомнить, Денис Анатольевич? Мой дед рассказывал, они в турецкую кампанию вот так же мясо на углях готовили.
Вот, блин, и ноу-хау!
– Господа, третий тост – командиру! Господин капитан, Ваше слово…
– Господа офицеры! Я так же, как поручик Дольский, познакомился с прапорщиком Гуровым в госпитале. И мое внимание он привлек одной короткой фразой, в которой четко обозначил цель этой войны. Денис Анатольевич, можете повторить еще раз для всех в чем заключается долг российского офицера?
– Так точно, господин капитан. Долг офицера заключается не в том, чтобы умереть за Веру, Царя и Отечество, а в том, чтобы принудить врагов умереть за свою веру, своего кайзера и свое отечество.
– Лучше не скажешь! И Вы начали доказывать это делом. Ну, а пока…
Валерий Антонович достает из нагрудного кармана кителя чистые погоны с одним просветом и протягивает мне, рядом появляется Петр Иванович с моим персональным стаканом, наполненным по самое-самое. Все стоят и с интересом смотрят, что же будет. А ничего особенного не будет. Берем стакан, делаем глубокий вдох, неспешно выцеживаем водку, ловим губами звездочки и раскладываем на погонах, «целуя» их. Выдох. Все… Все было бы гораздо сложнее, если бы незадолго до этого я не сьел пару бутербродов со смальцем… Теперь – доклад: «Господин капитан, господа офицеры, представляюсь по случаю присвоения очередного воинского звания, подпоручик Гуров.»
Стоим твердо, не шатаемся, речь внятная, вид адекватный. То, что надо…
– Господа офицеры, в нашем полку прибыло! – слова Бойко потонули в троекратном «Ура!» – Анатолий Иванович, разрешаю объявить перекур.
Ну, а мы вторую очередь шомполов на угли положим. А пока это делаю, сзади подходят Валерий Анатольевич и Ломов.
– Денис Анатольевич, нам показалось, что Вы как-то странно отреагировали на назначение Петра Ивановича виночерпием. Можете объясниться?
– Бога ради, Петр Иванович, не обижайтесь! Просто, зная род Ваших занятий, мне на ум пришло другое объяснение слова «аналитик». Тот, кто проверяет «а налито ли у всех?»