– Сегодня все в разгоне, разъехались по делам, один только Петр Иванович над бумагами корпит. Вечером у командующего совещание, нужно подготовить доклад. Он у нас – человек пунктуальный, неясностей не любит. Я побегу, доложусь о прибытии, а вы, Денис Анатольевич, подождите меня здесь. Да, после совещания будете представлены генералу. Я подал вашу докладную записку и, так как ныне в верхах партизанство в моде, то он хочет поговорить с вами… – с этими словами Бойко устремился в коридор.
– Так это вы – автор нашумевшего сочинения? Рад познакомиться, поручик Ломов, Петр Иванович. Отвечаю за обобщение и анализ поступающей информации.
– Прапорщик Гуров, Денис Анатольевич. Пока что ни за что не отвечаю. Но это ненадолго…
…После вчерашнего разговора с командующим мне был дан карт-бланш на формирование группы из пяти человек и занятия с ними на базе учебной полковой команды. Накануне вечером еле успел встать на все виды довольствия, а сегодня утречком иду к сотнику конвойной сотни – людей выбирать. Вчера, когда сказали, что заберут нескольких казаков, было видно, что он не очень-то и доволен, но противоречить генеральскому приказу не стал. Значит, сейчас будем договариваться. Казаки – они все с гонором, попробуем их разагитировать…
А трудно их агитировать. Сотник собрал всех урядников и объяснил им, что господину прапорщику нужны люди, типа, в разведке служить. Да таким тоном объяснил, что все скептически улыбаются и даже слушать особо не желают. Ладно, зайдем с другой стороны…
– Здравствуйте, станичники. Обращаюсь я к вам по важному делу. Вы, казаки, всегда служили верой и правдой государю и России-матушке. И не раз доказали это своими подвигами. В Отечественную войну двенадцатого года ваших земляков с атаманом Платовым французы больше черта боялись, да и с полковником Денисом Давыдовым они по тылам наполеоновским хорошо так прошлись. И в русско-японскую здорово отличились, и в эту войну земляк ваш, донской казак Козьма Крючков, первым из всей русской армии Георгия получил, в одиночку десяток немцев настрогал. И всегда станичники в самых трудных местах сражались, и ни разу славы своей не посрамили. Потому и пришел к вам, господа казаки. Война у нас теперь другая, немчура, как кроты, в землю зарываться начала. Поэтому и воевать по-другому надо. Добровольцы мне нужны для важного дела – в тыл германский на разведку ходить, в окопах немцев резать, причем тихо и незаметно. Нужны мне четыре человека, которые хорошо пластунское дело знают, стреляют метко, в рукопашном за себя постоять могут.
– Дозвольте обратиться, вашбродь! Да у нас тут все такие. И за себя постоим, и другим холку намылим, – это старший урядник, кряжистый русобородый детина, прорезался. – Зачем нас еще чему-то учить, сами кого хошь научим, ежели попросят вежливо. Тока мы больше конным боем воюем, казак без коня – не казак, а так…
– Дело говоришь!.. Твоя правда, Еремей!.. – загудели остальные.
– Братцы, а может, Митяева всем миром попросим? Он-то безлошадный ныне!.. На заводной ездит!.. – А вот это уже лучше, процесс пошел. Причем туда, куда надо. Только вот предлагавший как-то уж больно хитро ухмыляется. С каким-то своим очень личным интересом…
– Чем без дела слоняться, так и пойду. Как, сотник, отпустишь? Тока его благородию надо еще три казака, – подает голос один из урядников, крепкого телосложения, но подвижный смуглый брюнет лет тридцати от роду с закрученными вверх усами и большим казацким чубом.
– Ну, ежели по доброму согласию, так и неволить не буду. И хлопцев своих бери – Гриню и Митяя. Да и Андрейку заодно, – сотник выносит окончательное решение.
В общем, взялся один казак, да и то, потому что без коня остался. Но старший урядник Митяев Григорий Михайлович – это теперь первый боец спецназа Российской императорской армии. Хотя спецназ как род войск еще не существует. И официально еще долго не будет существовать. Пока что мы вдвоем – командование отдельного взвода учебной полковой команды. И у нас аж целых три подчиненных. Двое – дальняя родня Михалыча, третий к ним прибился. Мне кажется, что Митяев специально вытащил парней, чтобы был какой-то шанс в герои пробиться. Ну, если не выдержат, спишу обратно. А так у них есть стимул, вот пусть и держатся за него обеими руками… Казаки слегка обалдели, когда узнали, что теперь их задача – бегать, ползать, стрелять и еще много чего странного и непонятного. Следующее утро началось с пробежки, небольшой такой, всего километра на три их хватило. Потом продолжилось водными процедурами и завтраком-чаепитием. Кстати, надо с питанием что-то решать. Но сначала доказать свою полезность. Поэтому – учеба, учеба и еще раз учеба.