— Предлагаю отстранение от поста Хокаге Сарутоби Хирузена! Именно с его попустительства, а то и преступной халатности в Конохе чуть не случилось массовое убийство клана Учиха! — взвился какой-то мужик с забинтованной головой. Ещё и по столу стукнул так, что парни рядом со мной ощутимо напряглись.
— Ты тоже в этом участвовал, Данзо! — взвизгнула седая бабка с шишкой на макушке, обличительно показала на забинтованного пальцем.
Их выкрики заглушил общий гвалт. Говорить начали все разом, и я разобрал только кучу раз повторенные «Учиха», «резня», «чуть не случилось», «непоправимое» и всё в таком духе.
Блин, и это шиноби? Как первоклашки, ей-ей.
Постойте-ка! Резня в клане Учиха? Это не та ли заварушка, которую братец Саске учинил? Это что же получается, я попал в мир шиноби в детство Наруто? Интересно, сколько моему кумиру лет сейчас? Семь-восемь? Или больше? Васька же сказал, что тут всё может быть по-другому, чем в аниме.
— Я сам снимаю с себя полномочия Хокаге, — сказал ещё один старпёр, заглушая разговоры, стихшие моментом. — После смерти Минато я вернулся на пост, но, как оказалось, продолжал многое упускать из виду, излишне сильно доверяя своим советникам.
И снова началось общественное «бла-бла-бла».
— Как запела старая обезьяна! — фыркнул рядом со мной Кобо-сан. Я посмотрел на него и увидел, что его глаза жутковато горят красным. Фигасее! Да он же явно Учиха! Прикольно!
— Вы не верите ему? — поинтересовался Дайшики. Я только порадовался, что от этого тупицы есть какой-то толк. Самому хотелось узнать ответ на этот вопрос.
— Нет, конечно! Заморочили голову молодняку клана. Хотели всё по-тихому провернуть. В одном только прав Сарутоби: потерял он былую хватку. Обвёл его гений клана вокруг пальца. Если бы всё получилось, то не было бы этого совета, а Третий продолжал бы свою тихую политику, когда великие кланы вымирают и погибают. У него не получилось обвинить Учиха в нападении Лиса десять лет назад. Узумаки Кушина выжила. Она вместе с ныне покойным мужем — господином Четвёртым Хокаге — запечатала Кьюби в себя обратно, а после не позволила перевести все стрелки на клан. С джинчуурики, да ещё и Узумаки, сложно не считаться. Думаю, что Кровавая Хабанеро и к этому инциденту приложила руку. Она поддерживает Учиха, а старший сын главы клана — её крестник.
— Ничего себе различие… — протянул вслух я. Офигеть не встать!
— Кого предлагает совет дзёнинов на пост Хокаге? — голос хозяина вывел меня из прострации и заставил встрепенуться и посмотреть вниз. Кажется, мама Наруто была красноволосой. Как же охота на неё посмотреть! Ага! Она прямо подо мной. Точнее, чья-то красная макушка, но больше таковых не наблюдалось.
Пока народ шумел, выкрикивал имена и снова вёл себя как дети, я пробежал до конца балки и прыгнул на штору. Быстрей! Быстрей! А то знаю я, скоренько всё порешают и все свободны, а я Узумаки Кушину так и не увижу. Исчезнет, как все порядочные ниндзи в клубах дыма! Сейчас! Ноги, ноги, ноги. Ага! Вот и Минорухи!
Я запрыгнул к нему на колени, и на меня сразу же положили руку.
— Что ж, я услышал ваше мнение. Из трёх предложенных кандидатов больше всего голосов было за Узумаки Кушину, да и я помню все предыдущие заслуги этой несомненно сильнейшей куноичи.
Я поднырнул под его руку и выглянул из-за стола, стремясь хоть одним глазком увидеть женщину, которую вроде бы делают главной по Конохе.
— Тише, Тора-чан, тише, любопытный малыш, — прошептал мне хозяин, прикрывая меня веером.
Стало немного стыдно за своё поведение. Я же всё-таки кот самого даймё. Не какой-то там из подворотни. Поэтому я умостился поудобнее и приготовился ждать. Всяко, если Кушину сделают Хокаге, она подойдёт, и я её увижу. Что-то я правда стал слишком непосредственным. Может, сказывается, что я в теле котёнка? Эх, ладно. Самое важное я узнал, а они стали говорить про экономику, заказы и разную скукоту. Меня разбудили рано, а коленки такие тёплые…
* * *
— Можно его подержать, Минорухи-сама?
— Ой, ну какой я тебе «сама», Кушина-чан? Я помню, как ты спасла меня в конце второй мировой войны. Ты была ещё совсем мелкой девчушкой, но такой сильной. Помню, как я восхищался тобой.
— Вы это помните, Минорухи-сан? — удивлённый женский голос, а потом смех. Очень похоже смеялась моя мама. Так тепло, меня гладят по голове и чешут за ушком.
— Такое сложно забыть, — голос хозяина слегка печальный.
— Да, тогда убили вашего старшего брата…
Я открыл глаза и сонно моргнул. Яркий свет. Кажись, уже день начался.
— Вот и Тора-чан проснулся, — палец коснулся моей морды и осторожно погладил.
В носу засвербело, и я чихнул. Щекотно же! Что за шуточки?! Женский смех повторился. Проморгавшись и оглядевшись, я понял, что мы в саду, рядом идёт хозяин, а меня держит на руках не кто иная, как Узумаки Кушина!
— Ух ты, какой сильный! — сказала она, когда я решил сменить локацию, чтобы лучше её разглядеть.
Смотреть снизу, когда видишь лишь подбородок и крылья носа, не очень-то удобно, так что я вывернулся и забрался на Минорухи. Вот. Другое дело. Передо мной во всей красе новая Пятая Хокаге и мама Узумаки Наруто. Большие глаза. Длинные красные волосы почти до бёдер. Кажется совсем молодой. Сколько ей лет, интересно? Симпатичная, очень даже. Я покосился на Минорухи. Может, решил приударить за своим новым генералом? Вроде бы нет. Хозяин спокоен, как обычно.
— Тора-чан! Тора-чан! Ты где? Иди кушать, малыш! — крик Сано отвлёк меня от созерцания самой красивой женщины, которую я когда-либо видел.
— Кажется, тебя потеряли, Тора-чан, — серьёзно сказала мне она. — Убегать нехорошо.
Мне стало немножко стыдно. Да, Сано, наверное, с ног сбился в моих поисках. Утром я усвистал на совет, потом продрых. И не ел ещё. Но так уходить не хочется! Вот бы больше узнать про Коноху и всё, что там случилось. И про Наруто дико любопытно.