За время знакомства с Пашей Надинария уже неоднократно слышала о его понимании мироздания, мол, звёзды прикреплены к небосклону, над ними ходит солнце, а те иногда отваливаются и падают. Что там, дальше за небом, аборигенов не интересовало, да и ума у них не хватало для этого. Она не старалась переубедить его, понимала, что это бесполезно.
-- А вот ты всё время говоришь: "мама", "тётя", - спросил однажды Павел, - а кто твой отец?
-- Кто? - не поняла вопроса девушка.
-- Второй твой родитель.
-- А я откуда знаю!
-- Тебе мама разве не рассказывала? Он погиб, умер...
-- Не знаю. Это меня не интересует.
-- Прости, что спросил. Видимо, он плохой человек.
-- Ты ничего не понял.
Надинария из учебников знала, что у дикарей практикуется "моногамия", то есть, они создают пары. Это и понятно, поскольку у них примерно равное количество особей мужского и женского пола. А у этурлогов всё не так. На одного мужчину рождается шестьдесят женщин, такова их генетика. Издревле, чтобы избежать кровосмешения, женщины отвечали за продолжение рода, они сами выбирали лучшего, чаще всего лишь однажды.
Павлу это казалось дикостью, он не мог представить себе семью без отца. Скорее он поверил в то, что этурлоги летели сто пятьдесят лет через пустоту, прежде чем попали сюда. Если это так, то они тоже скитальцы, как и он сам.
-- А ты хочешь вернуться домой?
-- Мой дом здесь, на этой планете. А если ты имеешь ввиду станцию, то да. Очень хочется понять и разобраться, что же такое происходит. Никогда в нашей истории такого не было, чтобы один этурлог убивал другого. Мне есть у кого спросить и получить ответы, но одна я просто не дойду, или заблужусь или умру сразу.
-- Я знаю, что делать. К весне я всё равно обучу сохатых носить нас, вот тогда и провожу тебя к жилищу быков. Мне самому интересно, как у вас там всё устроено.
-- Тебя туда не пустят.
-- А я и не полезу, так, посмотрю издалека.
* * *
Павел добился своего. Методом проб и ошибок и почерпнутых из старинной книги знаний, он смог объездить двух лосей, заставить их терпеть на своей спине человека и слушаться узду. Всё же, это были не совсем дикие животные, привыкшие к людям и не боящиеся их.
Зима прошла быстро. После окончания ледникового периода климат на Земле стал намного мягче, чем это было в далёком двадцать втором веке от Рождества Христова. Температура редко опускалась ниже отметки в минус пять градусов даже в этих широтах, соответствующих нынешнему району северо-западных территорий.
По свежей зеленеющей траве лоси шли грациозно и быстро, выступающие корни и завалы из павших деревьев для сохатых не были преградой или помехой. Два величавых самца несли на своих спинах наездников, а следом шли лосихи с притороченными на холках мешками, два длинноногих телёнка семенили позади. Павел знал, что за вожаком последует всё стадо, поэтому для себя он объезжал именно этого быка.
Что им предстоит известно было только богу, но иметь в своём распоряжении целое стало домашних животных, да ещё и таких неприхотливых, никому ещё не помешало.
Научить девушку управлять животным Павел так и не смог, он с большим трудом уговорил её сесть верхом и привыкнуть хотя бы просто сидеть. Сейчас повод её лося был намотан на левую руку парня, только так получилось нормально передвигаться.
На второй день похода они вышли к глубокому каньону. По обеим сторонам -- отвесные стены.
-- Ты ошиблась в своих вычислениях, - сказал Павел, - как минимум на три горизонта.
-- Почему ты так решил? Да я и говорила, что расчёты приблизительные.
-- Смотри. Сколько по-твоему до противоположного берега?
-- Метров пятьсот, на ваш манер это будет одна двадцатая горизонта.
-- Вот тут и наврала. Здесь два горизонта. Если идти пешком, то мы будем спускаться и подниматься четыре часа, а это -- ровно два горизонта. Устанем, пойдём медленнее, добавь на это ещё час или больше, плюс ещё один. Итого -- три.
-- Не поняла. Расстояние измеряется по прямой!
-- Ты через это по прямой пройдёшь? Нет? Вот и я тоже. Расстояние иногда и со временем увязывать надо.
-- Вашу бредовую систему нормальный разум понять всё равно не в состоянии. Объясни, почему на три, а не на четыре, например?
-- Южнее, вон там, обрывы размыты потоками с обеих сторон, лоси там пройдут, а это -- крюк, часов пять-шесть потеряем. За это время прошли бы три горизонта по твоей прямой, но такого не бывает, Земля это не блюдо тебе ровное.
-- Какую-то неправду говоришь, - Надинария старалась подобрать наиболее точные слова, но не знала их, на самом деле она хотела сказать "какую-то чушь тут городишь".
По факту Павел оказался вроде бы прав, крюк стоил им шести с половиной часов, но на самом деле они преодолели всего лишь пару километров по прямой в нужном направлении, но так не измеряют расстояние между двумя точками. Больше спорить девушка не стала, эти дикари ещё очень не скоро освоят основы нормальных наук.
Через два дня пилигрим объявил, что они прибыли на место. Определил это по своим астрономическим приборам. Надинария слышала о таких, её предки в далёком прошлом чем-то похожим пользовались. Точность у них плюс-минус пол-локтя по карте, но для дикарей вполне подойдёт. Про себя девушка посмеивалась над парнем. Все эти территории давным-давно исследованы с помощью мощных средств разведки с воздуха. Да будь здесь хоть что-нибудь искусственного происхождения, служба архео всё бы перерыла. Пусть поищет, а она и так устала от тряски на спине зверя, пора и отдохнуть.
Павел неожиданно воспылал энтузиазмом. Он излазил все окрестные холмы, на обратной стороне карты стал рисовать свою, объясняя, что та слишком мелкая, тут надо крупнее.
-- Ладно, рисуй, художник, только для начала найди озерко какое-нибудь, а то я уже чешусь от грязи.
-- Есть такое, - пилигрим показал на свой рисунок, - вот тут, даже песчаный пляж имеется. Туда и переберёмся, и мне ближе будет.
После переезда Павел вдруг перестал лазить по лесам, он сидел возле нарисованной карты, водил по ней своей заточенной палочкой для письма и листал записную книжку, время от времени довольно хмыкая.
Однажды он хлопнул себя по лбу и, схватив лопату и топор, куда-то убежал. Вернулся уже на закате, грязный и довольный.
-- Я нашёл её, древние записи оказались правдой.
-- Чего? Бункер? И что теперь?
-- Всё просто. Я открою входы, но внутрь нельзя, там воздух ядовитый. Подожду месяц, а потом войду. Так что, теперь займёмся твоей проблемой, будем возвращать тебя родным. Если, конечно, сможем.
-- Спасибо за заботу.
Душу девушки терзали противоречивые чувства. Ей безумно хотелось домой, в центральную станцию, но в то же время она очень боялась неизвестности, ведь именно в неё стреляла внешняя охрана. Впрочем, план у неё был. Только нужно пробраться через ограждающий периметр, а уж там она найдёт этурлогов, которые не только не убьют, но и защитят. По крайней мере, она в это искренне верила. Ей хотелось надеяться, что скитания по чужой земле наконец-то закончились. Парня жалко, конечно, он хороший, хоть и тупой, но у него своя жизнь.
Незваные хозяева.
Огромное круглое блюдо, помещённое между четырьмя столбами-колоннами, возвышалось над столетними соснами, как лось над весенней травой. Днём оно казалось мёртвым монументом, но с наступлением темноты вдруг оживало тысячами холодных лучей, прожекторы ощупывали землю вокруг ровных рядов домов у подножия исполина. Никто и ничто не ускользнёт от всевидящего ока, а нарушитель будет немедленно испепелён. Колонны издавали низкий басовый звук, который человеческое ухо не воспринимало, гудение ощущалось ногами и грудной клеткой, оно вселяло страх в любого, кто имел неосторожность слишком приблизиться.