– Может легче купить им что-нибудь на вернисаже?
– Вы знаете, Петр, они очень просили именно ваши картины. Говорят, и я с ними в этом согласен, что ваши картины ни с чем нельзя спутать. В том смысле, что – сравнить.
– Спасибо. Я, кстати, давно хотел поэкспериментировать с туманом и радугой.
Кроме всего прочего – это ведь символы человеческой души в природе.
Их устроит?
– Все, что угодно. Полностью доверяюсь вашему выбору.
В этом отношении, вашему вкусу я доверяю больше, чем своему.
– Когда нужны картины?
– К завтрашнему утру……Я довольно часто сравниваю себя с великими предшественниками. Откровенно говоря, сравнение это постоянно, оказывается в их пользу, а не в мою. Но это не все – сравнение, как правило, оказывается еще и в пользу их времени
Когда-то Леонардо неделю постился перед тем, как приступить к работе. А сегодня, в шесть часов вечера, меня просят написать две картины к завтрашнему утру.
В конце концов, в этом есть чисто механические проблемы:
– Они не успеют высохнуть.
– А помните, вы как-то их упаковывали, когда я заказывал вам картины для моих друзей в Омске.
– Будут трудности с транспортировкой.
– Никаких проблем. Я лечу на собственном самолете.
Этот человек никогда не дает мне понять то, что он богат, а я нет. И потому никогда не платит мне больше, чем я прошу.
А я никогда не прошу у него больше, чем обычно. Тоже не даю ему понять, что я не богат, а он богат очень…Когда садился за мольберт, я подумал: «Ну, ничего – работать я все равно должен был сегодня, потому, что в мире ничего вчерашнего еще не разу не было»…
В тот момент я не знал, что самое главное и сложное мне еще только предстоит.
Начиная работать, я обычно отключаю городской телефон. Если что-то срочное, можно позвонить на мобильный.
И мобильный телефон зазвонил:
– Папа, помнишь, я привозил к тебе своих друзей-искусствоведов, – Звонил Сережка. Вообще-то дети не балуют меня суточной многоразовостью общения. Но я не насторожился, – Я сегодня встретился с ними, и они сказали, что у тебя хорошая техника, но нет своего творческого лица. Ты пишешь все – и абстракцию, и реальные картины, и импрессионистические.
– Просто, каждую задачу я решаю тем способом, который кажется мне адекватным.
– Но они говорят, что через сто лет тебя никто не поймет и не сумеет выделить.
– Знаешь, Сережа, перезвони мне на обычный телефон. Сейчас я его включу.Встать со стула, включить телефон, дождаться пока сын наберет номер – все это занимает не больше минуты. Ровно столько времени мне было отпущено судьбой на то, чтобы сформулировать отчет за все, что я сделал, делаю и буду делать в своей жизни, перед поколением своих сыновей…
– …Искусство имеет, весьма двойственную, с точки зрения морали, цель. Оно делает события, от утра в сосновом бору до утра стрелецкой казни более значительными, чем они есть, на самом деле. И метод автора должен быть, по крайней мере, адекватен той цели, которую автор перед собой ставит.
При этом, массовое искусство, это не искусство потворяющее многим, а просто то, которое можно понять без дополнительной подготовки.
Кстати, по настоящему массовым искусство не было никогда, потому, что отношение к произведению, это тоже творчество. Нечего ожидать всеобщего творчества, как не стоит предполагать, что у всех людей окажется идеальный слух. Хотя и существует естественный, и, по-видимому, истинный критерий всякого результата – нравится или не нравится. Но и он предполагает, по крайней мере, интерес к предмету.
Массовое искусство отличается тем, что оно просто не требует ответа на вопрос: «Почему?»
В чем заключается находка нового творческого направления? В том, что новый человек уходит в то искусство, которое адекватно ему самому. То есть, в самому ему, равную форму.
А я работаю в той форме, которая оказывается больше, чем я.
И потому, мне удалось сделать то, что не снилось ни одному, даже самому гениальному, представителю ни одного, даже самого авторитетного и популярного, течения – понять и принять всех.
И, оттого, я очень комфортно чувствую себя на любой территории. Даже если эта территория чужая.
И с этой территории, я делаю свои шаги.
Я не часть целого. Я – целое целиком.
Мое творчество, это не создание нового зрителя с новым вкусом. Это обращение к зрителю, уже сформировавшему свой вкус. Это движение того, что есть к тому, что будет.
Это развитие, а не пристройка.
И потому, авангард искусства – я.
Пусть, не слишком известный.
Но ведь оттого, что моя деятельность малоизвестна, я не становлюсь непервым.