Я вытащила из валяющегося на полу джемпера наушники. Самое время уйти в себя. Сил не было переключать музыку, я просто лежала и смотрела в стену. Услышала хлопок двери, к Макаровой, наверное, парень пришел, а тут я. Ладно, сделаю погромче и не буду их слышать. А музыка и вправду успокаивают. Я лежала неподвижно, и не знала, что творится сзади. Чувствую, ко мне кто-то наклонился. От резких движений болит голова, я аккуратно повернула голову. Скрестив руки на груди, передо мной стоял Леонов, Егор лишь мило улыбался. Диана стояла рядом с ним.
— Знаю, как ты меня ждешь, знаю, мы точно, увидимся позже, я не пойму от чего, что-то внутри меня сильно тревожит, — продолжил петь Тёма, песню из моего плеера, я вытащила наушник и заплаканными глазами посмотрела на них. Лукин обнял Макарову и начал с ней вальсировать, продолжая петь, — Не пойму почему, ты так долго ко мне не выходишь, почему здесь стою, я ведь, насквозь промок весь.
Они танцевали по всей комнате, Егор периодически сбивался в песне — смеялся. Я не смогла удержаться, и, не смотря даже на моё состояние, начала смеяться вместе с ними. Когда они закончили, я пристально посмотрела на девушку.
— Я им не звонила! — она подняла руки, и они все уселись на кровать.
— Чего творим, Алёхина? — положил мне руку на плечо, спросил Щукин.
— А чего мы творим? — я аккуратно убрала наушники подальше и посмотрела на них.
— Мы уже все больницы, морги обзвонили! — с сарказмом сказал он.
— А мне чего не позвонили-то? — я подняла вверх телефон, который включила, как только успокоилась.
— Ээ, ну, это… — протянул Егор и переглянулся с Дианой, посмотрев на Артёма, — Дясь, пойдем, чаю сделаем!
— Пошли-пошли, — она потащила его за руку на кухню.
— Лер, — сказал Леонов, когда хлопнула дверь.
— Чего?
— Не делай так больше.
— Как, так? Зачем меня вообще было искать? — искренне не понимала я или же просто строила из себя дуру.
— Может быть, потому, что ты частенько стала попадать в глубокую задницу, и тебя лучше начинать искать сразу?!
— Не надо меня искать, сама разберусь! — мы уже разговаривали на повышенных тонах.
— Знаешь, что, — он встал с кровати. — В этой жизни есть люди, которым не всё равно на тебя, а ты. Ты ведешь себя как конченная эгоистка!
Он вышел из комнаты, и через пару минут я слышала хлопок входной двери.
— Чего случилось? — в дверном проеме появился Лукин, а затем и Диана.
— Угадайте, блин! — громко сказала я, и пыталась встать с кровати. Запуталась в одеяле и смахнула на пол чей-то телефон. Вышла.
Артём
Я вышел из комнаты и быстро обул кроссовки. Прихожая напротив кухни, меня увидел Егор. Я накинул куртку и открыл дверь.
— Э, Тёмыч, ты куда? — сказал он, выйдя из кухни. Сзади него стояла Макарова с чайником в руках.
— Домой, куда. — ответил я и хлопнул дверью. Вышел из подъезда и начал шарить по карманам.
— Да твою ж мать! — крикнул я. Телефон оставил. Я достал из внутреннего кармана куртки помятую пачку сигарет и вытащил одну, встав спиной к двери. Алёхина, вот как всегда, в своем репертуаре. Думает только о себе. Ну, впрочем, я всё сказал. Я надеюсь, Лукин додумается забрать мой телефон. Не заметил, как из помятой пачки выудил ещё одну сигарету. Да уж, давненько я этими вредностями не баловался, но, а как по другому, если Алёхина делает мне нервы.
Скрип двери, я обернулся. Лерка. Плетется в шортах, с голыми ногам, в куртке. Больная, ей богу!. Я посмотрел на неё, снова оборачиваясь обратно. Шваркает и шваркает по асфальту. Подошла, уткнулась головой в мою спину.
— Ну, чего случилось? — после минутной паузы как-то обиженно спросил я.
— Ты телефон забыл, — она протянула вперед руку, держащую телефон и расслабила ее, — Только он немножко пострадал. Прости.
— У тебя чего случилось? — спросил я, забрав телефон, положил его в карман. Она всё так же утыкалась мне в спину.
— Там кромешный пиздец. — тихо сказала она.
— Иди сюда, — я вытянул её за руку к себе, — Дурище, нормальные люди в шортах в марте не ходят.
— Я тебе телефон просто вынести хотела! — виновато сказала она, обхвативши меня, я её обнял.
— Так что? — спросил я. — Погоди, если сейчас сможешь без слез сказать — валяй. Нет — потом поведаешь.
— Лиза с Кириллом. — тихо сказала она, слегка перебив меня.
— Чего, блять? — переспросил я, и она подняла голову.
— Ага, — вздохнула и снова уткнулась в меня.
— Капец! — ответил я, и начал прокручивать в голове.
— Хочешь, я разобью морду этому Кириллу, и они до конца жизни будут по пластическим клиникам кататься, чтобы нос обратно вправить. Я могу делать это регулярно.
— Ты можешь хоть сейчас не шутить?
— Ты думаешь, я шучу? — на полном серьезе сказал я. — И вообще, домой пойдешь?
— Нет. — четко ответила она. — Мы тут это. С Дясей. Ну..
— Что "это"? — переспросил её я, молчит. — Алёхина, что вы с Дясей. Не темни!
Она спокойно подняла голову и, улыбнувшись, сказала:
— Напиться хотели.
— Стоп. Стоп. Стоп. Бухать без меня? — возразил я. Меня перебил крик с балкона.
— Ээээ, это чё там за обнимашки? — громко кричал Лукин.
— Тёма, а ты в курсе, да, что они набухаться без нас хотели?
Диана пыталась закрыть ему рот и затащить в квартиру. Он усердно отпихивался и хватался за раму окна.
— Да, вообще офигели! — ответил ему я. Нас было слышно на всю улицу.
— Да, всё-всё. Идите сюда уже! — Макарова взяла Лукина за руки и потащила квартиру. — Хорош орать на весь двор.
— Вот теперь, Дяся, я с тобой согласен. А вы, сладкая парочка, поднимайтесь. Будем распивать напитки богов! — аристократично сказала Егор и, наверное, пинком полетел в комнату. Диана закрыла окно.
Лера
— Пойдем, у меня ноги замерзли! — сказала я и потащила его к подъезду.
— Ну, еще бы. Ты бы, блин, в трусах ещё вышла! — причитал Леонов.
— Ой, ой, ой. — издевательски проговорила я.
— Я все ещё на тебя обижен! — он отцепился от меня и встал на месте.
— А, ну ок, бутылка на троих — гораздо лучше, чем на четверых, — быстро сказала я и забежала в подъезд.
— Ах, ты, коза! — послышался крик издалека, но дверь подьезда уже закрылась.
Я с замерзающими коленками добежала до двери нужной квартиры. Открывать мне долго не хотели, тут и недовольный Артём пришел. Уже с порога, когда только открылась дверь, Егор стоял с двумя бутылками:
— Красное или белое? — довольное лицо и улыбка во все 32. Что человеку для счастья нужно, или может это всё влияние Макаровой.
— Холодно как бы. Не пустишь нас?
— Прошу, — он вытянул правую руку вперед, и я прошла в дом.
Мы сидели в Дясиной комнате. Лукин до сих пор не мог разобраться, что мы будем пить.
— Насколько я знаю, Алёхина только водку пьет. — отняв у меня одеяло, сказал Артём. Я пихнула его ногой.
— Эй!
— Вискарь есть ещё, — подняв одну бровь, сказала Диана.
— Что же ты молчишь? — улыбнувшись, спросил Леонов.
— Ой, зряяяяя. — я закрыла лицо рукой, Макарова засмеялась. — Бедная квартира, бедные соседи, бедные мы.
— Ай, ай, ай! — завыл Тёма и достал из-под себя мой телефон. — Я думал, меня кровать изнасиловать хочет.
Я взяла в руки телефон, 2 пропущенных. Кирилл. И снова звонок. Мое выражение лица изменилось.
— Кто? — обеспокоенно спросила Диана, поставив бутылку на стол.
— Кирилл, — я подняла голову и посмотрела на всех.
— Давай, я поговорю, — вызвался Леонов.
— Да ну тебя, ты сейчас поговоришь. — я отвела от его вытянутой руки телефон.
— Ну, отвечай сама, чего время тянешь? — сказал Лукин.
— Я не хочу.
Леонов быстро вырывает трубку и вскакивает с пола, на котором мы всё расположились.
— Алло, — возвышенно сказал он.
Я пыталась вырвать из его рук телефон, но он настойчиво отпихивался и продолжал говорить.
— Да, ты знаешь, она не желает с тобой разговаривать. А, чего говоришь? Что, не понятно ничего. Да что ты говоришь? Прям уничтожишь? Ой, ой ой, страшно-то как! — Тёма издевался над ним как мог, особенно если учесть то, что он обычно так себя не ведёт: либо бьет, либо втаптывает в грязь морально и физически.
Лукин загибался от смеха, я тоже не могла сдержать улыбку. Но тут, тон в его голосе резко изменился на более грубый. На очень грубый.
— Слушай сюда, Кирюша…
С такими словами он вышел из комнаты, что было дальше, я не знаю. Егор пошел за ним. Мы слышали его тихое хихиканье. Минуты через две они вернулись. У Лукина глаза по пять рублей.
— Леоныч, я не думал, что ты такие слова знаешь. Господи, да всё! Моя психика нарушена. Тебе, не в хоккей играть нужно, а Отбросов озвучивать.