В дороге нам предстояло пробыть около восьми часов, затем заселение, обед, тренировка и свободное время. Игра была назначена на завтра, в двенадцать часов дня с местной ХК «Буран», после которой нам сразу же нужно было ехать на вокзал и возвращаться в Москву. Хотелось бы сказать домой, но нет. В столице мы будем ещё около полутора месяца, на спортивных сборах, а потом снова в Подольск. К сожалению, снова не домой. По крайней мере, это был не мой дом.
Хм, странное определение, дом… Дом, это не там, где ты родился, или может быть, влюбился, чего-то добился или может быть даже женился. Как по мне, дом, это там — где тебе хорошо, когда тебя кто-то ждёт, возможно, даже любит.
В детстве, когда я был мальчишкой лет десяти, мне этого ужасно не хватало. Отец постоянно работал, был в разъездах, командировках или рабочих поездках, так это любила называть мама. Ей тоже было как-то не до меня. Она пыталась хоть как-то показывать мне свою любовь и заботу, но чаще всего у неё это либо получалось слишком нелепо, либо и вовсе не выходило. После таких фиаско она частенько бегала к своему личному психологу за советом, а потом пыталась залечить свои душевные раны «лечебным шоппингом». Только сейчас, я понимаю, что всё это было только из-за её молодости и неопытности. Ведь маме тогда было всего лишь двадцать семь.
Отец… а ведь, это именно он привел меня в хоккей. Ему всегда хотелось вырастить из меня чемпиона, спортсмена, защитника. Знаете, эдакое восполнение утраченных талантов молодости. Собственно, практически так всё и вышло, только вот, он как-то быстро забыл об этом и вспомнил только лет в четырнадцать, когда пытался наладить со мной отношения.
На самом деле, кроме работы, у отца было ещё одно «увлечение». Именно оно заставляло отодвигать свою жену, мою мать, и меня на второй план. И этим «увлечением» была другая семья в Питере. По-моему, отличный был план, одна семья в Красноярске, другая в северной столице нашей родины и никаких пересечений, взглядов, слухов и сплетен, вот только, чем сложнее план и больше заморочек, тем быстрее всё выплывает на чистую воду. Через три года, совершенно случайно об этом узнал я, при чем так нелепо, что даже как-то смешно. На тринадцатый день рождения мой обожаемый и трудящийся папочка просто забыл поздравить меня с Днём Рождения. И чтобы как-то загладить свою вину, решил просто оставить денег в ящике своего рабочего стола. Там-то я и нашел рисунок какой-то девочки и пару фотографий в папке. На фото был мой отец, какая-то брюнетка и двое детей. Девочка, лет девяти и мальчик пяти. Собственно, эти дети оказались моими братом и сестрой, Никитой и Олей, с которыми я познакомился в прошлом году. Мне стыдно, что я так долго не мог принять тот факт, что у отца есть ещё кто-то кроме меня. Хм, к слову, мать с отцом развелись, когда мне было пятнадцать по обоюдному согласию. Потом он женился на Лене, той самой брюнетке, она хорошая женщина, жаль, что я это осознаю только сейчас, но лучше поздно чем никогда.
Сложно смириться с тем, что из-за недостатка внимания, времени и любви родителей, я вырос меркантильным эгоистом, который пользуется своим положением и творит беспредел. От этого периодически становиться стыдно, когда во мне просыпается совесть, жаль, что это происходит крайне редко.
Пока я ехал в такси, заткнув уши наушниками и смотрел фотографии двухнедельной давности с братом и сестрой, возникло резкое желание ей позвонить. Не сейчас конечно, позже, ведь в семь утра можно и на крепкое словцо от неё нарвать, этим она пошл в меня, главное не забыть.
Почему-то от семьи и своего прошлого поток моих мыслей перестроился на мою соседушку. Ох, та ещё штучка. Прикид ей мой, значит, не понравился, ишь какая, модный критик, блин! Вообще, для своих двадцати, или сколько ей там, она слишком сильно борзела и показывала свой характер, это слишком сильно цепляло меня и провоцировало на, порой, необдуманные или глупые действия. А это бесило не только её, но и меня самого.
За потоком своих самых разнообразных мыслей и откровений, в которых я давно не мог себе признаться, перестаю следить за дорогой и временем, уйдя куда-то глубоко в себя. Таксисту, который вёз меня и всю дорогу слушал новости на полную громкость, пришлось тормошить меня, когда я около минуты не реагировал на его фразу о том, что мы приехали и не мешало бы мне с ним расплатиться.
Оплатив поездку, я вышел из такси и посмотрев на табло, прибыл ли поезд и, на какой он платформе, направился туда. Оказывается, практически все уже были на месте, не хватало только Мышкина, который отошел куда-то за водой. Все были в предвкушении поездки, собственно так же, как и я, единственное, что портило мне настроение, так это наша утренняя перепалка с Лерой.