25
Когда существа на сцене осознали присутствие Модьуна, то вся эта драматическая картина мгновенно изменилась.
Индивидуум, который обращался к остальным, умолк и тяжелой поступью сделал несколько шагов к краю сцены поближе к Модьуну, а потом заговорил громким голосом Слова эти были обращены к тем, кто сопровождал человека, а поскольку и другие слышали их, то Модьун мог присоединиться к их числу, не боясь выглядеть невежливым, почему он включил мысленное восприятие, и смысл слов, в несколько грубом переводе, стал ясен ему.
— Поставьте передо мной эту свинью!
Полученный при этом Модьуном из сознания этого Гуньанца образ животного, название которого соответствовало представлению о неизмененных земных свиньях, валявшихся в грязи, больше напоминал небольшую рогатую корову.
Модьун обиженно улыбнулся при мысли о таком неудачном сравнении И поэтому он заговорил вслух, одновременно передавая мысленное сообщение:
— Я пришел сюда добровольно Если вы хотите, чтобы я прошел на сцену, то я с радостью сделаю это.
— О… Да ты говоришь на нашем языке! — Гуньанский главнокомандующий был удивлен. — Хорошо, я рад, что у нас есть с кем побеседовать.
Модьун решил, что будет слишком сложно объяснить природу мыслевосприятия, которое при использовании в сочетании с произносимыми словами создавало впечатление, что собеседник слышит родную речь. В этом способе особенно хорошо то, что он ограничивал вторжение в мысли другой личности значением произносимых слов.
Думая так, он быстро пошел вперед. Шесть его эскортеров побежали несколько неуклюже рядом с ним, чтобы не отстать от него. Из-за кулис на сцену вели широкие ступени. И лишь когда Модьун поднялся по ним, он увидел то, что показывал огромный экран: прекрасный вид внизу, часть планеты Гуньанцев, очевидно, непосредственно под земным кораблем. Никто не помешал ему пересечь всю сцену и пройти туда, откуда он мог наблюдать всю картину.
Внизу был день. Ясный, светлый, все было хорошо видно, но, казалось, события разворачивались лишь в полумиле внизу. С одной стороны, изгибаясь в лесу, протекала река, неожиданно выныривая на огромную равнину в районе посадки корабля. На этой равнине, занимая часть обеих берегов, располагалась армия землян Она не окопалась — что создавало неправильное впечатление их отчаянного положения. Но отступить она не могла.
Со всех сторон их обступали войска Гуньанцев, теснили, сжимая в кольцо около двух квадратных миль. А это было очень малое пространство для четверти миллиона людей-животных и их снаряжения.
Между этими армиями — Земли и Гуньи — развернулась битва. Среди людей-животных Земли появлялись огромные вспышки яркого разноцветного огня, и сверкающие пятна пламени возникали в непрерывных брызгах огня среди отдаленных войск Гуньанцев.
Вот и все, что успел увидеть Модьун, перед тем как резко отвернуться or экрана, — очень жестокое и беспощадное побоище.
— Мы должны остановить эти битву как можно скорее Нет никакой необходимости армиям и Гуньи, и Земли продолжать эту бессмысленную резню.
— Кто вы? — резко спросил Гуньанский главнокомандующий.
— Меня зовут Модьун. А как вас?
— Я генерал армии Гердов. Меня зовут Дуэр.
— Генерал Дуэр, я представляю Нунули-Повелителя этого корабля Земли. Давайте остановим эту бойню.
Последовала долгая пауза. Потом грустный ответ:
— Это сражение может быть остановлено только при полном уничтожении или при полной капитуляции вторгшейся армии.
Модьун вздохнул так, как это делал Иччдохз, открыв рот и выдохнув воздух. Затем он сказал:
— В этом нет необходимости. В конце концов мы оба знаем, что страдают только простые люди. Естественно, руководители никогда не капитулируют и не позволят уничтожить себя. Поэтому ваше предложение нереально.
— Наказание должно соответствовать преступлению, — последовал беспощадный ответ. — Они входят в состав вторгшихся войск агрессора, пытающегося захватить Гуньу.
— У этих простых людей не было таких намерений, — возразил Модьун. — Кроме того, какой бы ни была индивидуальная ответственность, условия изменились. Теперь они хотят покинуть эту планету, отказываясь от атаки, если ваш передовой отряд покинет корабль и нам будет позволено вернуть своих людей.
Мысленная позиция существа, стоявшего перед ним, оставалась такой же неумолимой.
— Если война началась, — начал Гуньанец, — то ее не так просто прекратить. Мы требуем полной капитуляции этого корабля и планеты — Земля, так, кажется, вы назвали ее? — осмелившейся послать войска для захвата Гуньи.