— Верно, — согласился человек. — Однако я собираюсь исследовать это для вас и…
Зувгайт резко оборвал его:
— Чтобы показать, как уверенно мы себя чувствуем, мы призываем вас применить свою систему восприятия против нас. И тогда вы поймете, что ничего не сможете сделать.
— Вы просите невозможного, — возразил Модьун. — Слово «против» не имеет смысла для меня. Я не против вас.
— Точно, — с удовлетворением заметил Зувгайт, — как прислуживающая нам раса и запрограммировала вас.
— Для меня было бы невероятно трудно умышленно предпринять против кого-либо деструктивные действия, — сказал человек.
— Вот именно, — радостно согласился член комитета. — Вас сдерживают эти рамки. Как я уже говорил, вы ведете нерешительную борьбу со своей вечной природой, но в сущности вы не сможете сделать ничего, кроме как… остаться тем, кто вы есть.
— Гм-м! — произнес Модьун. — Как я вижу, мы не полностью понимаем друг друга. — Потом он повторил то, что однажды сказал Руузб к огромному неудовольствию Дуулдна: — Существует отнюдь не один способ содрать шкуру с кота.
— Я не понимаю этого, — ответил Зувгайт.
Человек не ответил.
Модьун не мог дальше ничего вспомнить. Он снова находился на борту спасательной шлюпки и ничего не помнил.
— Это все, — раздраженно сказал он.
— Но с какого кота ты собирался содрать шкуру и каким способом? — спросил Руузб, бросив хитрый взгляд на покрасневшее лицо Дуулдна.
— Я сожалею, что использовал это сравнение, — извинился Модьун, сидевший за столом в столовой напротив человека-ягуара. — Прими мои извинения, Дуулдн.
— Ладно уж, — пробормотал огромный человек-кот. — Я не столько злюсь, сколько напуган. И все из-за этого Зувгайта!
Иччдохз покачал головой.
— Друзья, — начал он, — да он просто баба. — Он нахмуренно посмотрел на Модьуна. — Он не боится, но, несомненно, не знает, как драться.
— Я собирался начать драться, — возразил Модьун.
— Тогда ты говоришь что-то не то. Ты ведь сказал этому Зувгайту, что не можешь ничего сделать против него. А теперь утверждаешь нам, что можешь.
Все они обвиняюще посмотрели на человека.
— Да, ты что, лицемер? — спросил Наррл.
— Мы всегда ценили тебя за честность, — сказал Руузб. — А теперь ты сказал ему пустые слова. Пойми меня правильно, — поторопился закончить человек-медведь. — Мы хотим победить этих сукиных детей.
— Я собирался напасть на них, используя единое мысленное пространство, — объяснил Модьун, — и это был единственный честный способ, открытый для меня. Послушайте…
Когда Модьун закончил объяснения, Дуулдн сказал решительно:
— И ты думаешь, что именно это ты и должен был сделать?
— Да.
— Но тот момент, когда ты сделал это, и стал концом твоих воспоминаний?
Модьун был вынужден признать, что, безусловно, именно это и случилось.
— Полагаю, они, наверное, предприняли контратаку, намереваясь добиться чего-то другого.
— А что, энергия этого единого мысленного пространства могла убить этих Зувгайтов? — вступил в разговор Наррл.
Модьун был поражен.
— Конечно, нет. Это было бы убийство.
Дуулдн поднял руки.
— Вы только послушайте его! — зарычал он и, с трудом сдержавшись, продолжал: — Ты в состоянии обнаружить еще одну энергию, подобную энергии единого мысленного пространства?
Модьун покачал головой.
— Наверное, такие существуют. Но мне известна лишь одна энергия. Не забывайте, что единое мысленное пространство столь же огромно, как и обычное, если не учитывать, что там отсутствует время.
— Так ты говоришь, что использовал все, что знал, — не отставал от него человек-ягуар.
— Именно это я и собирался сделать, — согласился Модьун, защищаясь.
Лицо Дуулдна стало кирпично-красным, когда он откинулся на спинку стула.
— Мне лучше больше ничего не говорить, — пробурчал он. — Величайшая возможность в истории Галактики была утрачена одним мягкосердечным…
Модьун казался побежденным и остановил его слабым голосом:
— Друзья, возьмите бразды правления в свои руки!
Но ответил дипломатично именно Руузб:
— Хорошо, Модьун, почему бы тебе не включить свою систему восприятия? Может, нам удастся все же узнать, что произошло?
34