Итак - что делать дальше?
Памятуя о том единственном условии, которое поставил ему нунулиец - хранить в тайне свое истинное происхождение (а почему бы и нет?) - он направил машину к домам для приезжих. Потом откинулся на сиденье и подумал: "Кто-то из членов далекого комитета проявляет подозрительный интерес".
Казалось бы, невероятное предположение - и тем не менее, это подтвердил сам нунулиец.
Подозрительный интерес к такой крошечной планетке, как Земля. Да еще расположенной на малонаселенной - если считать по числу солнц - окраине нашей галактики. Остается предположить, что существует заговор, направленный против двух людей - его самого и Соодлил. Совсем уж нелепая мысль!
Разумеется, член комитета мог дать нунулийцам рекомендацию - но только в том случае, если его об этом попросили.
Но получается, что специальный указ комитета посвящен такому ничтожному - по их меркам - существу, как он. Наверное, нунулиец просто постарался все учесть, как и подобает достойному представителю расы слуг.
Один-единственный человек, да еще и философпацифист, существо совершенно безобидное; ведь его главный принцип - уважение ко всему живому. Он никогда не ответит ударом на удар и разве может он представлять хоть малейший интерес для правящей иерархии покорителей галактики? Их разделяют такие расстояния, что они и подозревать не должны о его существовании. И никакая рекомендация, выданная их ставленникам-нунулийцам, не может касаться конкретного человека. Вот как все должно было бы выглядеть.
Но несмотря на эти безупречные логические построения, что-то мешало Модьюну вынести окончательное суждение.
"Я вернусь к этому еще раз, попозже" - решил он.
Только он пришел к такой мысли, как машина остановилась. Модьюн подошел к домику и не поверил своим глазам: на ступеньках сидел Роозб. Симпатяга-медведь дремал, привалившись к столбику крыльца.
Почуяв приближение человека, он открыл глаза, поморгал и сказал:
- Привет!
Его голос гулко прозвучал в ночной тиши. Должно быть, он и сам это почувствовал; следующие слова, которые он произнес,вскочив на ноги, были сказаны почти шепотом.
- Куда ты запропастился? Мы тут места себе не находим!
Модьюн спокойно стал объяснять, что произошли коекакие события, потребовавшие его присутствия, но не успел договорить, как Роозб схватил его за руку и потащил по направлению к домам, где жили остальные.
Он постучал и, когда заспанный Доолдн открыл дверь, просто толкнул к нему Модьюна, а сам побежал дальше, бросив через плечо:
- Пойду позову остальных!
Минут через пять все собрались у Доолдна.
- Ребята, у этой обезьяны не все дома! - низким басом прогудел Роозб и постучал себя по лбу. - Нарушить правила ареста, когда до окончания срока осталось всего два дня! Завтра на него всех чертей навешают, а нас даже не будет здесь, чтобы хоть как-то ему помочь...
Он повернулся к Модьюну. Его красивое лицо помрачнело.
Сегодня, еще до полудня, нам всем предписано явиться на звездолет, - сказал он. - Старт назначен на завтрашнее утро.
- Ты хочешь сказать, что все люди - целый миллион погрузятся за один день? - удивился Модьюн.
- В экстренных случаях это возможно, - вмешался Доолдн. - Но сейчас все иначе. Посадка идет уже вторую неделю. Мы займем свои места в числе последних пятидесяти тысяч.
Роозб знаком попросил его помолчать.
- Подожди, мы уклоняемся в сторону. Что будем делать с этой обезьяной? Похоже, он совсем не соображает, что к чему.
С другого конца комнаты подал голос лис:
- У меня предложение. Почему бы нам не взять его с собой?
- В космос, что ли? - медведь озадаченно покачал головой. - Ведь это, наверное, незаконно?
- Смотря по чьим меркам, - вставил Доолдн. - Если и незаконно, так только с точки зрения человекогиен, обманом захвативших власть. - Он пожал плечами. - Никто и не заметит в толпе одну лишнюю обезьяну. А потом, он всегда сможет сказать, что потерял документы. Бегемот обернулся к Модьюну и вопросительно посмотрел на него.
- А сам ты, Модьюн, что ты на это скажешь? Хочешь полететь с нами?
Надо же - ради него они готовы пойти на нарушение закона. Одна-единственная мысль о захвате власти, которую он когда-то высказал, подорвала их былую благонадежность. Сначала Роозб и Доолдн, а теперь видимо, и Наррл с Икхдохсом - как бы это сказать? - пали. А ведь завеса была отдернута всего на несколько мгновений. И хотя вся правда им по-прежнему недоступна, даже небольшое разочарование вызвало бурю негодования. От прежней наивности и чистоты помыслов не осталось и следа.
Модьюн вспомнил человека-крысу, с которым он повстречался в суде. Того толкнуло на воровство открытие, что высокопоставленные гиены имеют право проехать лишнюю сотню метров до дверей - привилегия, в которой ему отказано!
"Да, немного им нужно, - размышлял Модьюн. Завоевав Землю, нунулийцы нарушили то совершенное равновесие, в котором пребывала жизнь на планете, когда человек удалился за барьер. Очень жаль. Наверное, с этим надо что-то делать".
Тут наконец он заметил, что на него уставились четыре пары блестящих глаз, обладателями которых нетерпеливо ожидали ответа. И сразу вспомнил, что у него есть еще одно срочное дело.
- На рассвете мне придется ненадолго уехать, сказал он. - Но к девяти, в крайнем случае, к половине десятого, я вернусь. Это не поздно?
Его с жаром уверили, что времени вполне хватит.
На рассвете Модьюн подъехал к тому месту, куда месяц назад привез его Экет и где он сам встречал Соодлил. Он хорошо представлял местность и тот маршрут, по которому машина сможет одолеть бездорожье. Как и следовало ожидать услышав его человеческое имя, автомобиль-робот подчинился.
Вскоре Модьюн уже стоял на холме, с которого открывался вид на то, что еще так недавно было райской долиной, приютом тысячи избранных. Все исчезло: парки, кружево прудов и каналов, золотистые домики, сады - все, что составляло ядро поселения диаметром около километра. Ничего не осталось и от внешнего кольца зданий, где жили насекомые и животные, служащие людям.
Там, где раньше лежал городок, обитель последних представителей человеческого рода, зияла гигантская воронка - три километра длиной, два шириной и полкилометра глубиной.
Раз уж ему суждено отправиться в космос, он еще потолкует об этом с кем-нибудь из так называемого комитета. Обязательно потолкует...
ГЛАВА 15
Сначала Модьюну и в голову не пришло подыскать себе постоянное пристанище. Расставшись с друзьями, которые поспешили в отведенную им каюту, он побрел по коридору и вскоре оказался у двери, которая выходила в огромный крытый парк.
Он быстро прикинул размеры: диаметр - не меньше километра, высота - метров сто. Всюду, куда ни глянь, зеленеют деревья, за ними виднеются поросшие травой лужайки. И, конечно, толпы человекозверей, радующихся иллюзии загородного отдыха. Пожалуй и правда идеальное место для начала космического путешествия. Модьюн шагнул вперед, чтобы войти, - дверь была заперта.
К нему подошла какая-то самка. Скромно и в то же время изящно одетая, она напоминала ему - кого же она напоминала? - пожалуй, все-таки обезьяну. Она посмотрела на него снизу вверх, поскольку была на голову ниже, и произнесла:
- Сэр, все прогулки уже расписаны. На борту такая тьма народа, что приходится запускать сюда партиями. Назовите мне свое имя и номер каюты - я позабочусь, чтобы вам сообщили ваше время.
Неожиданное осложнение, но - что поделаешь, все вполне разумно. Поскольку постоянной каюты у Мадьюна не было, от предложения пришлось отказаться. Но он не уходил, а продолжал с неподдельным любопытством разглядывать женщину.
- Вы из какой части Африки? - спросил он.
- С восточного побережья, - она задорно усмехнулась, - все красотки оттуда родом. Хочешь жить со мной?
- А как это устроить? - Модьюн был определенно заинтересован. Она восприняла его вопрос как согласие и радостно улыбнулась.
- Если самка найдет себе пару, ей полагается двуспальная кровать. Таких несколько в каждой спальне.
- Неплохая мысль, - одобрительно заметил Модьюн. Куда приходить?
- Сейчас запишу, - с готовностью сказала она.