Нам обоим отчего-то неловко и это выглядит комично. Очевидно, что мы оба стараемся всего подобного избегать. Быть серьезным и говорить о серьезном – ни я, ни она к такому не готовы.
Тусклый свет фонарей на парковке разрезает яркий свет фар. Мы видим приближающий серый «Убер».
Маккензи торопливо застегивает куртку и запихивает телефон в карман. Пока она натягивает шапку, я смотрю на ее профиль. Нам нужно повторить этот поцелуй, как минимум, тысячу раз. Мне уже плевать, что она обвела меня вокруг пальца. Именно сейчас, в данный момент, она такой не казалась. Такой, какой была на самом деле.
Схватившись за ручку дверцы, Маккензи колеблется. Словно хочет что-то сказать. Или она ждет, что скажу что-нибудь я. Но я молчу.
Она выходит наружу, но не спешит хлопать дверцей. Я улыбаюсь. Это уже что-то значит.
– По поводу поцелуя…
– Это ничего не значит, – заканчиваю за нее я. – Я не идиот, мы все здесь взрослые люди.
Маккензи фыркает, слегка склонившись.
– Взрослые, да уж.
– Ты старше всего на год.
Она ничего на это не отвечает.
– Можем иногда… – запинается она, и я осознаю, с каким же трудом ей приходится это говорить. – Только иногда тусоваться в торговом центре, например. Как друзья.
Боже, что за вечер? Сначала она меня целует, а теперь предлагает иногда тусоваться вместе. Я упускаю из внимания слово «друзья». Какие друзья после того, как пятнадцать минут назад мы охотно и негигиенично обменивались слюной? Дружба с девушкой для меня своего рода табу. По одной простой причине, что я не умею этого делать.
– Польщен, – ухмыльнувшись, отвечаю я.
Маккензи стреляет в меня своим убийственным взглядом, который уже стал для меня привычным.
– Уверена, что целая армия цыплят способна завалить слона, – говорит она и хлопает дверцей.
Я смеюсь, наблюдая за тем, как она идет к «уберу». Прежде чем сесть в такси, Маккензи смотрит на меня и криво улыбается.
Черт, как мне разгадать все ее непонятные знаки?
14
На следующий день после тренировки я возвращаюсь домой и посвящаю себя учебе. Не хочу показаться тупым, но вся информация не очень хорошо усваивается. Я знаю, что должен получить диплом и что хоккей не есть гарантия будущего, а если и есть, то максимум до тридцати пяти, если ты посредственный игрок. Всегда нужен запасной план. Ну, или буду надеяться, что в спорте мне все же удастся задержаться.
Утром перед тренировкой, я зашел в свой Инстаграм и с трудом сдержался, чтобы не написать Маккензи. Я планирую немного ее помучить. Есть ли шанс, что она напишет первой? Что ж, это-то я и пытаюсь выяснить.
Так проходит воскресенье, а утром в понедельник я вполне бодрый еду на своей машине в колледж. Всю первую пару мы с Пайком смотрим ролики на YouTube, пряча телефон за тетрадями. На этой неделе у «Росомах» всего две игры, но выездные, поэтому расслабиться все равно не удается. Я медленно и верно набираю очки в личную копилку, но при этом не чувствую должного удовлетворения. Я знаю и уверен в том, что меня заметят или уже заметили агенты. Но даже в школьной лиге я привык опираться на товарищей по команде и всегда опирался на общие победы, а не личную статистику. Сложно сказать, что происходит, но что-то происходит, и мне это не нравится.
Во вторник я все еще не пишу Маккензи, но и она крепкий орешек. Кто бы сомневался. Вечером мне пишет Чейз и предлагает встретиться. Я приезжаю по адресу, который он мне скинул. Это оказывается жилой дом на Аспен-драйв с маленьким ухоженным садом, который уже покрыт тонким слоем снега. Как только я выхожу из машины, темно-синяя железная дверь гаража со скрипом поднимается вверх. Ко мне навстречу выбегает Чейз в одной толстовке и улыбается во весь рот.
– Не заблудился?
Я фыркаю, ударив костяшками пальцев по его протянутому кулаку.
– Я хорошо знаю город.
Чейз качает головой.
– А я полчаса блуждал рядом.
– Чей это дом? – спрашиваю я, еще раз окинув взглядом фасад. – Здесь будет вечеринка?
Чейз отрицательно качает головой.
– Нет, приехал мой друг из Сиэтла, мы кое-что пробуем.
Я подозрительно кошусь на своего товарища по команде. Если честно, он совсем не похож на парня, который будет «пробовать что-то». Чейз замечает мой взгляд и смеется.
– Ты не о том думаешь. Пошли.
Я иду следом за ним в гараж, двери которого тут же за нами закрываются. Внутри так же уютно, как кажется снаружи. А еще тепло. Трое парней, которые находятся там, сидят в одних футболках. На стенах, облицованных белой вагонкой, висят вовсе не инструменты, а гитары и еще какая-то атрибутика. Это место вообще не похоже на гараж. Здесь даже не пахнет маслом или бензином.