– Хватит дрыхнуть, – приказывает он. – Вставай, я хочу с тобой поболтать.
Буркнув, я нахожу силы подняться и поставить телефон на подушку. Мои волосы стоят торчком, а лицо опухшее. Но это Сэм, так что…
– Почему именно сейчас?
– Потому, – отрезает он, затем прищуривается, глядя на экран. – Ты поздно вернулась?
Я фыркаю.
– Ага, конечно.
Такие вопросы уже давно звучат, как стеб. Я потеряла всех своих друзей, я больше ни с кем не гуляю. Я даже покататься на своей машине не могу, потому что у меня отобрали права. Так что да, конечно, я вернулась поздно. То есть раньше только так и было. Раньше, раньше. Не так давно уж это и было.
– Как ты?
За спиной Сэма движутся пальмы, пока он идет. Я даже чувствую запах океана и ощущаю теплый песок.
– Нормально, а ты? Сегодня у тебя выходной?
– Да, – отвечает Сэм. – Сегодня мы решили покататься на лодке с ребятами.
– Под «лодкой» ты подразумеваешь яхту?
Он игриво вздергивает бровь и надевает солнцезащитные очки.
– Стоит ли напомнить тебе, что я ненавижу тебя за то, что из самого холодного города мира ты перебрался во Флориду? – зевая, говорю я.
Сэм смеется, поднимая телефон чуть повыше. Я вижу бегунов на пляже, яркое солнце. На Сэме футболка и шорты. Я выглядываю в окно своей спальни и вижу заваленный снегом сад.
– Ты каждый раз мне об этом напоминаешь. Ну так как ты?
Я снова зеваю.
– Я уже ответила. Все нормально.
– А точно. – Сэм смотрит на пробежавшую мимо девушку с собакой. – Как проводишь свое время?
Я знаю Сэма, как свои пять пальцев. Мы вместе не росли, так как он, будучи старше меня на пять лет, все время был занят хоккеем. Он сын своего отца и точная его копия. Те же беспорядочные русые волосы, зеленые глаза, широкая улыбка. Когда кто-то из них пытается о чем-то конкретно спросить, они смотрят вот так, как смотрит на меня сейчас Сэм. Полуулыбка, прищуренные глаза с бегающими зрачками.
– Шикарно, – не скрывая подозрения в своем голосе, отвечаю я.
Сэм это замечает.
– Что? Я же просто интересуюсь.
– Тебя дядя Дастин попросил, верно?
Сэм не умеет врать. Сдавшись, он останавливается и подносит экран ближе к своему лицу.
– Ну да.
Я вздыхаю и плюхаюсь лицом в подушку.
– Но мне тоже важно это знать, – продолжает Сэм.
– Важно что? – Я снова выпрямляюсь. – Уверенность в том, что я снова не влипла куда-нибудь? Нет, Сэм. Вряд ли я вообще куда-то влипну, даже если захочу. С такой токсичной особой больше никто не желает иметь дело.
Сэм долго не отвечает, глядя на меня. Я не хотела, чтобы это прозвучало именно так. Я не пытаюсь вызвать к себе жалость. Если я о чем-то и жалею (а я жалею), то прекрасно осознаю тот факт, что виновата в этом сама.
– Так, давай сейчас забудем о том, о чем просил меня отец, ладно? – наконец, говорит Сэм. – И поговорим нормально. Как мы обычно это делаем. Пойми, Маккензи, нам не все равно, что с тобой происходит. Сейчас ты все время наедине сама с собой. Мы волнуемся за тебя.
Я несколько секунд перевариваю его слова. Очевидно, что мое вранье, что я гуляю с друзьями, естественно не сработало.
– Я знаю. Со мной все в порядке.
– Ты знаешь, что я не передам отцу все, что ты мне скажешь.
– Да.
– Поговори со мной.
Вздохнув, я вновь выглядываю в окно, затем снова смотрю на экран.
– Я устроилась в пиццерию, чтобы просто доказать себе, что способна хоть на что-то. А еще вчера я обжималась в подсобке с парнем в каком-то музыкальном мини-клубе.
Сэм открывает рот, затем снова закрывает. Подняв очки на лоб, он поворачивает голову набок.
– Ага, ясно.
Он выглядит забавно, и я издаю смешок.
– Это парень из команды «Росомах» западной лиги.
Сэм все еще переваривает информацию, которую я на него вылила.
– Маккензи, ты меня пугаешь.
– Все не так, как ты думаешь.
– Он хоккеист.
– Да, но… Давай я расскажу все по порядку, ладно?
Пока я рассказываю все, абсолютно все, Сэм кивает и смотрит куда-то в сторону. Он снова надел очки и блики солнца в их отражении вновь заставляют меня испытать зависть. Как же мне хочется тепла.
Когда я замолкаю, Сэм потирает подбородок. Я всегда ему доверяла. Он знает почти каждую подробность моей жизни.
– Я не понял одного, – рассуждает Сэм. – Он знает, кто ты такая или нет?
– И да, и нет, – неопределенно отвечаю я. – Ну, то есть скорее всего, да. Он же не совсем идиот. Просто между нами все так странно и легко одновременно. Сначала он задавал вопросы, писал, теперь кажется, что его и вовсе это не интересует. Он играет со мной, и я отвечаю тем же. А все началось с того, что эти чертовы «Росомахи» заставили новичка познакомиться со мной и пригласить на свидание. Ну, или что-то типа того. Неважно. Это было его каким-то посвящением. Я не знаю, Сэм.