Перед домом, где когда-то жил, он остановился и поглядел на окна, за которыми располагалась отцовская лаборатория. И вдруг ему стало страшно: что, если отца там больше нет?
Но отец оказался дома и, заслышав на лестнице шаги Бастиана, даже выбежал ему навстречу. Бастиан бросился к нему, отец подхватил его на руки и внес в квартиру.
— Бастиан, мальчик мой, — повторял он, — хороший мой, славный малыш, ну где же ты пропадал? Что случилось?
И только когда они сидели на кухне и Бастиан пил горячее молоко с булочками, которые отец намазал для него медом, Бастиан заметил, как отец побледнел и осунулся. Глаза у него были красные, а подбородок небритый. Но в остальном он был такой же, как в тот день, когда Бастиан видел его в последний раз. И Бастиан сказал ему об этом.
— Такой же, как тогда? — переспросил отец. — Что ты имеешь в виду?
— А сколько прошло времени?
— Со вчерашнего дня? С тех пор, как ты ушел в школу? Когда ты не вернулся, я позвонил учителю и узнал, что ты вообще не был на занятиях. Я искал тебя день и ночь, мой мальчик. Я поднял на ноги полицию, я уже предполагал самое худшее, я чуть с ума не сошел. Господи, Бастиан, где же ты был?
И тут Бастиан стал рассказывать, что он пережил. Он рассказывал все подробно, и на это ушло несколько часов.
Отец слушал так, как он еще никогда не слушал. Он понимал все, что рассказывал ему Бастиан.
К обеду он прервал его, но лишь для того, чтобы позвонить в полицию и сообщить, что мальчик нашелся. Потом оба пообедали, и Бастиан продолжил рассказ. Уже наступил вечер, когда Бастиан дошел до Живой Воды, которую он хотел принести отцу, но по дороге расплескал.
В кухне стало совсем темно. Отец сидел неподвижно. Бастиан встал и включил свет. И тут он увидел то, чего никогда прежде не бывало.
Это были слезы на глазах его отца.
И он понял, что все-таки донес до отца Живую Воду.
Отец молча притянул его к себе, посадил на колени и обнял.
Посидев так, отец вздохнул, посмотрел на Бастиана и стал смеяться. Это был счастливый смех, самый счастливый, какой Бастиану приходилось слышать.
— Теперь, — сказал отец изменившимся голосом, — теперь все у нас пойдет по-другому.
И Бастиан кивнул. Сердце его было слишком переполнено, чтобы говорить.
На следующее утро выпал первый снег. Он лежал, чистый и мягкий, на подоконнике комнаты Бастиана. Все звуки с улицы были приглушены.
— Знаешь что, Бастиан, — сказал отец за завтраком. — Не устроить ли нам с тобой сегодня праздник? Такой день, как сегодня, случается не часто. У некоторых так и вообще не случается. Поэтому я не буду сегодня работать, а ты не пойдешь в школу. Я напишу учителю записку. Ты не возражаешь?
— В школу? — спросил Бастиан. — А разве она еще работает? Вчера там было пусто.
— Но ведь вчера было воскресенье.
Мальчик задумчиво помешал свое какао, потом сказал:
— Я думаю, мне надо сперва ко многому привыкнуть.
— Конечно, — согласился отец. — Для этого мы и устроим сегодня выходной. Что тебе хотелось бы? Мы можем сходить в зоопарк, потом позволим себе где-нибудь королевский обед, а после пойдем и купим тебе, что хочешь. А вечером — ну, хочешь, отправимся в театр?
У Бастиана заблестели глаза. Но он решительно сказал:
— Только сперва я должен сходить к господину Кореандру и рассказать, что я украл у него книгу, а она пропала.
— Послушай, Бастиан, хочешь, я сделаю это сам?
— Нет, я сам. И лучше, если сейчас же.
Он встал и надел пальто. Отец ничего не сказал, но во взгляде его появилось удивление и уважение, которого раньше не было. Никогда еще он не видел сына таким решительным.
— Я думаю, — сказал он наконец, — что мне тоже понадобится некоторое время, чтобы привыкнуть…
— Я скоро вернусь, — сказал Бастиан уже с порога.
Когда он очутился перед лавкой господина Кореандра, ему снова отказало мужество. Сквозь стеклянную дверь было видно, что в лавке посетитель, и Бастиан решил подождать. Он ходил по улице взад и вперед. Снова пошел снег.
Наконец покупатель вышел.
— Теперь! — приказал себе Бастиан. Он вспомнил, как встретил в Цветной пустыне Граограмана, и решительно нажал на ручку двери.