Так что при таком раскладе единственные, кто нам могут пригодиться в дороге, это пара–тройка разведчиков. Лучше небольшой уже сработавшийся отряд, вроде того, что привел меня сюда.
— Лурье, ты и твои люди готовы сопровождать нас с Медеей? — бросаю этот неожиданный вопрос в сторону француза, но тот моментально кивает, как будто не сомневался, что именно его я и спрошу. Хорошо, с этим, получается, разобрались. — Остальные могут быть свободны и заниматься своими делами. Расходимся!
Последнюю фразу пришлось прокричать, но уже начавшая собираться под нашей стеной толпа послушалась и, недовольно ворча, разбрелась по сторонам. В обычной ситуации было бы правильней всё объяснить, почему я принял именно такое решение. Чтобы каждый осознал, понял и принял его — зная цель, люди и работают лучше, и вопросов у них возникает меньше. Вот только «обычно» — это не сейчас. В данный момент передо мной стоят не личности, а толпа. Толпа, поглощенная эмоциями: радость от спасения, счастье от возможности вырваться, разочарование от того, что это случится не сейчас. В такой момент слова не будут услышаны. Что бы ни было сказано — оно только добавит силы в пламя страстей. А значит, мне оставалось только одно — погасить его максимально резко и неожиданно. И плевать на обиды!
— Василий, а ты ученик Медеи? Ты можешь выбраться из мертвого мира? А почему нам не сказал? А что за повелитель у тебя во врагах? — троица охотников приблизилась ко мне, и, как и следовало ожидать, неугомонный Абрамов тут же начал засыпать меня вопросами. А Лурье–то сам молчит, но слушает внимательно, что я скажу.
— Я не ученик, но, скажем так, с вашей покровительницей мы знакомы. Выбраться пока не могу, но, если будет возможность, о ценных друзьях не забуду, — я начал отвечать, старательно подбирая слова, но так в итоге и не договорил. Абрамов воспользовался одной из повисших пауз и начал снова тараторить, как будто даже не интересуясь моими возможными ответами на первые вопросы. Странный человек.
— Ты, наверно, враг повелителя теней. В тебе есть что–то от них, и этот урод наверняка решил устранить конкурента, — неожиданное предположение. Честно, некогда не думал о возможности именно такой причины своего противостояния с Семиным. Да и не давал тот повода, чтобы заподозрить себя в таких связях. Скорее, тут стоило бы подозревать Лютовых. Вот только мысль все равно засела в голове. Бо назвал пришедшую за нами тень охотником, мой двойник говорил о каком–то хозяине… Может быть, и правда есть у нас еще и повелитель теней, который по какой–то причине принял меня за своего конкурента? Немного натянуто, но теория ничем не хуже других.
— Вряд ли. Скорее, повелитель из великих стихий, вот и хочет уничтожить потенциального разрушителя. У нас вот не уследили, и всё, — голос Блана звучал вроде бы спокойно, но при этом чувствовалось в нем какое–то напряжение. Может быть, поменять команду, пока не поздно? А то выяснится, что он мститель, потерявший друзей или семью из–за местного повелителя, который наконец–то нашел на кого перенести образ врага… Вот только не факт, что с другой троицей будет проще. А этих я хотя бы более–менее узнал и теперь понимаю, что они могут выкинуть.
— Хватит обсуждений, — стоило мне только настроиться на то, чтобы задать свои вопросы, как Лурье все остановил. — Медея сказала, что не нужно трепаться про былые времена, значит, не стоит и нам этим заниматься.
Как все красиво подвел, даже не подкопаешься. Вернее, можно попытаться, но зачем? Сейчас Хозяйка ночи вернется к нам, мы двинемся в ближайшее поселение, и тогда–то я все потихоньку и выспрошу.
Хороший был план. Началось все точно, как я и хотел — мы сбились в кучку и вышли из лагеря, но вот дальше все пошло наперекосяк. Медея просто отказывалась говорить, и мало того, она еще и под взглядами довольного своей догадливостью Лурье не давала мне расспросить остальных. И куда девалось ее желание выбалтывать секреты? Черт! Учитывая, что, несмотря на наш пакт, где я вроде бы продавил все, что хотел, очки обмана мне так и не достались — получается, что развели тут не ее, а меня.
И почему я не сделал выводов после нашей встречи с тенями, когда Медея по факту провернула то же самое? Что было сейчас — сначала она сыграла готовность делиться информацией, а потом, опираясь на это, выбила из меня согласие на отправку в другой мир. В итоге я до последнего думал, что все контролирую, однако делал лишь то, чего от меня ожидали. Но красиво же было! Не могу не отметить эту ночную чертовку! А ведь раньше подобные филигранно исполненные многоходовки я видел разве что в исполнении Бо. Может быть, между этими двумя больше общего, чем мне сейчас известно?