– Ладно, давай разберёмся. Поговорим с кем-нибудь. Например, с Роутером, он точно не первый шутник на деревне.
По правде говоря, мне уже и самому было интересно, что же это за приколы такие, которые могут довести спокойную и готовую ко всему Машу до истерики.
– Ладно… – она вытерла слёзы и встала с кровати.
– Успокоилась?
– Как тут успокоишься? – Маша с трудом улыбнулась. – Пойдём.
Мы вышли из домика.
– И куда? – с опаской оглядываясь по сторонам, спросила она.
– Ольга Дмитриевна говорила про какую-то линейку. Давай на площадь, они наверняка там.
Маша взяла меня за руку, но тут же отпустила. Я ничего не сказал и просто направился в сторону площади.
На линейке, если так можно было назвать людей, толпящихся вокруг памятника, было многолюдно. Я не узнавал и половины собравшихся, что уже само по себе было крайне странно. Ольга Дмитриевна пыталась построить всех в ряд. Я не стал медлить и подошёл к ней.
– Ольга Дмитриевна, знаете ли…
– А, вот и Мику нашлась! – перебила она меня. – Отлично! Поговорим после линейки.
– Какой линейки ещё! Может, хватит дурью маяться. Не смешно уже, ей-богу!
– Ты о чём? – она непонимающе посмотрела на меня.
– О том!
– Ольга Дмитриевна, ведь правда уже не смешно… – из-за моей спины робко выглянула Маша.
– Я вас не понимаю.
– Давайте уже вернёмся к съёмкам, в конце концов! – воскликнул я.
– Каким съёмкам?
Я внимательно посмотрел на неё и впервые понял, что, возможно, она не прикалывается. Ольга Дмитриевна никогда не была хорошим актёром, так что вряд ли это выражение удивления и непонимания было наигранным. Вот так дела!
– Ладно, предположим… Расскажите нам свою версию.
– Версию чего? – она всё так же хлопала глазами и смотрела мне в рот.
– Всё ясно, – я схватил Машу за руку и направился прочь с площади.
– Эй, подожди! Ты куда? – попыталась остановить меня она.
– Надо найти кого-нибудь более адекватного.
Вслед нам доносились крики Ольги Дмитриевны, но я не обращал на них внимания.
Вскоре мы вышли к зданию кружков. Если верить сценарию, то оно должно быть именно здесь.
– Пойдём.
Маша ничего не ответила, лишь направилась за мной. Я резким движением открыл дверь и вошёл внутрь. Как и ожидалось, Роутер был там.
– Здорóво, – резко бросил я и внимательно посмотрел на него, пытаясь с ходу понять, передо мной знакомый однокурсник или…
– О, Семён! И не один! Привет! Пришли в наш кружок записываться? – похоже, и с ним было что-то не так.
– А почему не на линейке? – ехидно спросил я.
– Э-э-э… Ну, тут кое-что доделать осталось.
– Ладно, расскажи лучше, что здесь происходит.
– А что здесь происходит? – он так же, как и Ольга Дмитриевна, непонимающе уставился на меня.
– Почему все делают вид, что мы реальные пионеры в реальном пионерлагере?
– А разве не так?
– А разве так?
– Ну, вообще-то.
– А как же фильм?
– Какой?
– Какой-какой… Который мы снимаем!
– Семён, я тебя решительно не понимаю.
Только сейчас до меня дошло, что меня здесь все называют Семён. Нет, и Саша тоже любила вечно повторять «Семён-кун». Но ведь у неё это была шутка, а тут… Вроде бы и ничего страшного, но меня же не Семён зовут! Я в ужасе сделал шаг назад и налетел на Машу. Она вскрикнула.
– А ты, Мику…
Я не слушал. Я схватил Машу за руку и выбежал на улицу. Остановиться смог лишь на автобусной остановке. Обернувшись, увидел Машу, которая еле дышала. Я отпустил её руку и сел на бордюр.
– По ходу, мы с тобой попали…
Она ничего не ответила, впрочем, испуг в её глазах явно давал понять, насколько глубоко мы попали.
– Ты понимаешь, что все здесь себя ведут так, как написано у меня в сценарии!
Маша некоторое время ошалело смотрела на меня, а потом сказала:
– Да, очень похоже. Но что… почему?
– Откуда же мне знать?
– И что нам делать?
– Не знаю.
Маша была готова расплакаться.
– Да перестань ты! Я правда не знаю! Как в такой ситуации я могу тебе выдать готовые решения, а?
– Я понимаю, но…
– В конце концов, остаётся ещё вероятность, что это всего лишь глупая шутка. Ну, затянувшаяся шутка.
– А если…
– Ну, а если… Тогда и будем действовать по обстоятельствам, – я вздохнул и резким движением встал. – Пойдём поедим хотя бы. Думаю, при любых раскладах тут кормят.
Маша еле заметно улыбнулась и направилась за мной.
Столовая была битком. Ещё на линейке я обратил внимание, что здесь куда больше людей, чем было вчера. Неужели приехали дети? В заброшенный лагерь? Нет, тут что-то явно нечисто. Однако еду выдавали, мы с Машей взяли по подносу и сели подальше от остальных. Я сосредоточенно ел, стараясь не вынимать головы из тарелки и не смотреть на окружающих. Однако это меня спасло не сильно, через пару минут к нашему столику кто-то подошёл. Я с трудом поднял глаза и увидел Лену.