— Я понял, — успокоил я покрасневшую от смущения Алису. И тут её глаза округлились:
— Ой!
— Что!
— Время! Мы же!…
Она попыталась вскочить, но я поймал её и уложил на место.
— Короче, не парься. Они уже уехали, — озвучил я вывод, который сделал из наблюдения за показаниями хронометра.
— То-есть как уехали?!!! Без нас?!!!
— Естественно. Правда, думаю, вожатая рвала и метала, но это уже её трудности.
— А мы?
— А что мы? По мне, так то, чем мы тут занимались гораздо приятнее, чем махать вслед уезжающему автобусу пионерскими галстуками. Честно, я бы не смог долго выдерживать серьёзную морду лица и начал бы ржать ещё на линейке. Так что Ольге Дмитриевне даже повезло что мы пустили это мероприятие пофигу.
— Какое мероприятие?!!!
— Отход основных сил и торжественное оставление двух героических дежурных на пересменок.
— Каких дежурных?!!!
— Нас, естественно.
Вот тут Два Че посетил глубочайший когнитивный диссонанс. Увы, но причины этого диссонанса были сугубо внешние, потому и конструктивного выхода из него не было. Вот она и попыталась выбить информацию из единственного доступного источника, то-есть из меня. Она села на меня верхом, придавила за плечи к кровати и потребовала:
— А ну-ка! Колдун ты доморщенный, что ты там напридумывал?
Но это была её стратегическая ошибка: Уж больно соблазнительным было наше положение! И очень удобным. Мне достаточно было положить руки ей на бёдра и чуть-чуть подвинуть. И мы снова восславили Сияющего Принца.
Через несколько минут, лёжа на мне, она возмущалась через сбитое дыхание:
— Ты!!… Ты нахал!!…
— Есть немного, — согласился я.
Два Че вырвалась из моих объятий, встала уперев руки в боки посреди домика, и потребовала:
— Ну-ка, быстро! Объясняй! Что всё это значит?!!!
— Я всё уже объяснил, — ответил я не скрывая ехидства, — мы с тобой единственные, кто остаётся в лагере на всё лето. Три основных смены и предварительная, которая только что закончилась. Вот мы и назначены дежурными на все пересменки.
Алиса смерила меня таким взглядом, что сразу захотелось спрятаться с головой под одеяло.
— А почему. Я. Ничего. Об. Этом. Не. Знаю?!!!
— Ну… наверное потому, что я это только вчера выдумал. Пока ждал тебя на лодочной станции.
Два Че задумалась на секунду и, с нехорошим таким прищуром спросила:
— Значит ты можешь вот так, запросто, выдумать всё что угодно для всего мира?
— Учитывая, что весь мир состоит из одного только Совёнка, пока могу. И ты можешь, но, пожалуйста, прежде чем что-то тут переделывать, советуйся со мной. Это очень важно!
— Бр-р-р-р! Бредятина! Ты же говорил, что Совёнок находится на Земле?
— А ещё добавил, что вся Земля из одного этого Совёнка и состоит.
— Так! — она села на кровать. — Ничего не понимаю!
Тут я понял, что вот так препираться мы можем долго и пора брать процесс в свои руки:
— Тогда программа будет такая: сейчас мы идем в домик вожатой, там берём ключи. Заодно я собираю свои шмотки. Оттуда идём в столовую, там варим себе картошку с тушёнкой…
— А почему именно картошку с тушёнкой?
— А почему бы и нет?
— А если там нет картошки? Или тушёнки?
— Всё зависит от твоей веры. Ибо сказано в святом писании: "По вере своей и огребать будешь, по полной программе. И буде в тебе веры хоть с горчичное зерно, и скажешь ты горе: иди нафиг, она встанет и пойдёт.". Так что уверуй и всё получится.
— И во что я должна уверовать?
— В картошку с тушёнкой!
Два Че уставилась перед собой совершенно пустым взглядом. Неужели достигла сатори? Похоже, я только что соорудил новый дзеновский коан. А зря, ибо речь сейчас совсем не о том. Алиса, тем временем, отошла от культурного шока и задумчиво так произнесла:
— Либо ты сейчас надо мной изощрённо издеваешься, либо пытаешься вдолбить мне какие-то истины, которые мне совсем недоступны.
Обидно, потому как ни то и ни другое. О чём я ей и сообщил. И попытался объяснить:
— Всё что я говорю, надо понимать буквально.
— То-есть если я сейчас очень чётко представлю себе кастрюлю, в которой нам оставили картошку с тушёнкой…
— Нет! Не представить, хотя и это не помешает. Ты должна поверить, что эта кастрюля там есть. Поверить как… ну не знаю как! Главное без сомнений, как будто ты точно знаешь, что она там есть.
— Ну… попробую… А ты сам?
— Домашнее хозяйство всегда было женской сферой деятельности! — с пафосом заявил я.
— А! Ну тогда давай одеваться и пошли.
И мы принялись одеваться. Но стоило мне отвернуться, как я тут же подучил веником по шее. Не сильно, но чувствительно.
— А ещё в женские обязанности входит иногда поколачивать мужа. Чтоб не зазнавался.
— Уже мужа? — спросил я с ехидством, потирая при этом шею. — То-есть ты согласна?
— С чем? — Алиса на секунду опешила.
— Ну как же!… - и я напомнил ей разговор в столовой, когда мы троллили Лену, в день когда праздновали возвращение Шурика и жгли пионерский костёр.
Надо сказать, что такого поворота Два Че не ожидала и потому задумалась. Я же решил окончательно расставить все точки над ё:
— Согласна, согласна! А на самом деле ты согласилась ещё раньше, когда правила мне мозги возле умывальников.
Алиса опустила глаза и очень тихо ответила:
— Тогда всё было просто. Только я и ты. Ты боялся себя, боялся мне навредить. И, почему-то, я была тебе очень нужна. Настолько, что ты готов был из-за этого повеситься.
— Почему была? — спросил я. — И я тебе тоже нужен. Иначе ты бы не бросилась меня вытаскивать. И ты ведь серьёзно тогда говорила. Я это видел! Что изменилось? У меня рога выросли? Или щупальца из ушей?
— Да при чем здесь это? Ты могущественный маг. О таких в сказках рассказывают…
— Я?!!
— А что, нет? А ещё, большая шишка, член какой-то крутой ложи, и не последний там человек. Вон, просто сидя на бережку можешь выдумывать будущее целого мира. А я кто?
— А ты, Алиса, Два Че, та, ради кого я вообще взялся за эту работу, — также тихо ответил я.
Дальше мы стояли и молчали.
— Отбрось всё это, — сказал я в конце концов. — Есть только ты и я. Я нужен тебе, уж не знаю зачем. А ты нужна мне. Просто потому что ты. Что ещё надо?
— Ничего, — тихо выдохнула Алиса, прижимаясь ко мне.
Но уже через секунду её деятельная натура снова пробудилась:
— Так, ладно, быстро одеваемся и пошли! А то ведь и правда, кушать хочется!
И мы пошли. Сначала зашли в домик Ольги Дмитриевны, где на столике у окна лежала связка ключей и записка. Ключи взял я, а записку выхватила Алиса и принялась читать вслух:
— Семён, ты свинья!… Ну это ты и сам знаешь… Хотя… Может и правда стоит присмотреться к тебе внимательнее? А то мало ли что? Ладно, что там дальше?… Мало того, что нагло игнорировал сегодня линейку и инструктаж дежурных, так ещё и Двачевскую совратил… Хм… это ещё кто кого… Так что изволь сам прочитать инструкцию, она в библиотеке в столе библиотекаря. И только попробуйте не показать образцовую пионерскую семью! Я…
— Клац!
Это я зубками лязгнул. Алиса подняла на меня взгляд, полный ехидства и скрытого торжества:
— Что? "Хьюстон, у нас проблемы!"?
— Да… нет… наверное… — ответил я, почёсывая затылок.
— Ага, вижу! — ответила Два Че хихикая. — Наколдовал что-то такое, что теперь не знаешь, что с этим делать. Что, не так?
— Это не я! Это оно само!
— Кто?
— Мироздание. Я только задал… ну… направление, что-ли, граничные условия. А оно…
— Выдало тебе что-то такое, что ты теперь и не знаешь, что с этим делать.
— Да нет…
— Наверное?
— Да безо всяких! Даже хорошо получилось. Лучше чем я думал. Честно!
— Честно? — Алиса была искренне удивлена.
— Абсолютно! — ответил я весело, сгребая её в охапку. — Помнишь, ты сказала что веришь в меня? Сейчас мне необходимо, чтобы ты поверила мне.
— Необходимо? — спросила она с подозрением, но не попыталась отстраниться.