Перед самым лицом Эрика находилась громоздкая дверь, украшенная окаменевшими лозами и жуткими рисунками, а вместо дверных петель виднелись человеческие ладони огромных размеров. Внутри всего этого раздался механический звук, и в следующие секунды дверь с трудом открылась. Из прохода повалил густой дым, в глубине которого прослеживались человеческие очертания.
Аккуратные шаги, но затем вальяжная походка, и скрывающийся в густой завесе появился во всей красе. Первое, что бросилось в глаза Эрику — изувеченный почерневшими царапинами череп, закреплённый на позвоночнике, что уходил в глубь роскошного фрака. И только верхние рёбра слегка торчали в районе трёх расстёгнутых пуговиц рубашки. Это был самый настоящий скелет, одетый в старинные роскошные одеяния, имеющие вкрапление стиля фантастического и неизвестного.
— А, новый пассажир! Das ist gut! — восторженное заявление скелета несло в себе крайне сильный немецкий акцент и заметную картавость.
На его рукаве, ближе к плечу, красовалось девять красных роз, будто вшитых или даже вплетённых в чёрную ткань.
Первым делом Эрик, отойдя от шока, бросился бежать, но его тело разом пронзилось невероятной, взявшейся из ниоткуда, агонией, и он с грохотом рухнул. Тем временем скелет достал из кармана трубку и закурил её, а после повернул голову в сторону парня и застучал зубами.
— Неслыханно! Утопленник бежит, хоть сам себе он подписал спасение, и вдруг исторгнул нарушение. Хотя давно уже разбит…
— Что ты такое? — дрожащим голосом попытался выкрикнуть парень, но смог лишь с трудом выдавить из себя эти слова.
— Что я? Сей глас пусть обратится в ваши уши. И вы не бойтесь, я не рождён для возведения смертей. Мной не был даже агнец яростный задушен. Но что сейчас есть лучше и важней? Извольте, я не хотел вас напугать. И вся армада каменных сплетений, несущихся на грани измерений, привносит, как ни странно, благодать!
Эрик с трудом поднялся на ноги. Хотел опять побежать, но понимал, что здесь творится что-то не ладное, и его опять опрокинет на землю невесть откуда взявшаяся боль. Он пытался собраться с мыслями, старался успокоиться, и это, на удивление, постепенно получилось, будто сейчас вовсе не он контролировал свой страх.
— Так. Сон, да? Или меня накачали какой-то дрянью, и теперь я вижу всю эту бредятину! — выкрикнул он.
— Вы нарекли своё желание клоакой глупого сознания? — скелет усмехнулся. — Десница ваша подпись выгрызла в бумаге. Вы, как и многие бродяги, скитались с мёртвым размышлением, поддавшись мыслям-разрушениям. Года молили о спасении, а ныне задрожали в опасении?
— Что? Я не совсем понимаю, — Эрик старался контролировать себя и одновременно с этим слушать витиеватую речь. — Подпись? Что? Да быть того не может… — разом всё воспоминание о том баре захлестнуло голову. — Не-е-ет, не может быть такого.
— Возможно! Но, даже если это сон, что вам мешает пережить его величие, тирады, вкусить сладчайших приключений унисон, и, наконец-то, выйти за ограды привычной жизни, мерзкой и порочной. Ведь вы стремились от страданий убежать в непрочном бытие, рассудок где так сложно удержать… от сумасшествий.
— То есть… все мои мольбы вдруг были услышаны… вот этим? — глаза Эрика округлились.
— Чему здесь удивляться? Спасению, порой, приходится в таком обличье появляться!
Скелет достал из кармана золотые часы на цепочке, глянул на время, и покачал головой.
— Вам шанс был дан. Судьбу его себе вы подписали. Всё это, как ни странно, не обман… и вас вдруг руки помощи так сильно напугали? Решать лишь вам. Вы можете уйти спустя минуты три, я не держу…
— Нет, стойте, — перебил Эрик скелета. — Я… Это так неожиданно, я вовсе не такого ждал… Каким образом это всё может помочь мне?
Скелет издал смешок и застучал зубами.
— Передумали, утопленником будучи без назначения, плеваться на руку спасения?
Из услышанных слов Эрик понял, что появившийся поезд связан с его желанием вернуть былой вкус жизни. Избавиться от терзающих мыслей и бессмысленности собственного существования. Но он не мог понять, каким образом кошмарный состав может на это повлиять. В любом случае, терять ему было нечего. Даже если это сон или иная реальность.