— Думаю, что очень рад, что не умер и ты не убила меня за то, что меня подстрелили и я оказался в госпитале со счетами, которые мы не можем себе позволить.
Ее губы задрожали.
— Малыш, как я могу за это на тебя злиться? Я бы хотела зарабатывать столько, чтобы тебе не пришлось работать. Если бы ты мог остаться дома…
— Мама, не надо, пожалуйста, — вина убивала его.
Она прижала его руку к губам и поцеловала его отбитые костяшки.
— Хорошо, сладкий мой. Просто отдохни. Не думай и не волнуйся ни о чем, лишь старайся поправиться.
Она достала черную резинку для волос из кармана и завязала волосы в обычный хвостик.
Ник улыбнулся, понимая, что она сделала это для него, чтобы он не стыдился ее начесанных волос. Она пошла к раковине, чтобы смыть макияж и убрать искусственные ресницы. Она была настолько красива без всей этой гадости на лице, что он не понимал, зачем они заставляют ее так краситься.
И она снова была похожа на его маму. Она скользнула в кровать рядом с ним и прижала его ближе.
Обычно он отпихнул бы ее, потому что ему казалось, что она душила его. Но сегодня ночью, когда он страдал от боли, он был рад, что она была рядом с ним.
В этом мире всегда были только они двое. Великолепная Команда. Так она их называла, сколько он себя помнил. Вместе они могли вынести все.
Она пригладила его волосы на макушке и легонько поцеловала туда.
— Ты мой маленький мужчина, Никибу. И я так рада, что у меня есть ты. Ты единственное, что я сделала правильного в своей жизни, и если с тобой что-то случиться, им придется копать две могилы, потому что я и дня не переживу без моего малыша рядом.
От ее слов он едва не расплакался, но он был слишком крепким для этого. Ничего не могло заставить его расплакаться. Ничего.
— Я люблю тебя, мам.
— Я тоже люблю тебя, малыш. А теперь спи. Тебе нужно поправляться, чтобы я могла нашлепать тебя по заднице.
Улыбаясь ее пустой угрозе, Ник закрыл глаза, но не мог уснуть. Его разум раз за разом воспроизводил лицо Алана, когда тот нажимал на курок. Гавнюк пытался убить его…
И пускай это будет последнее, что он сделает, но он расквитается…
Как сказал бы его отец: «В нашей семье никто не убегает как трус. Иногда мы хотим. Иногда приходится. Но мы никогда не бежим ни от кого и ни от чего».
Следующий раз, когда он встретиться с «бандой» Алана, они почувствуют всю силу гнева Ника Готье…
Глава 3
Ник учил новые уроки от отчаяния, пока целыми днями лежал один в кровати, и невероятно скучал. Мама оставалась с ним столько, сколько могла, как и Меньяра, но они не могли быть здесь постоянно. Иногда ночью приходил Кириан, а днем некоторые танцоры из маминого клуба.
А что самое страшное, школа начала казаться хорошим местом. Его передернуло от этой отвратительной мысли.
— Привет…хм, Ник, не так ли?
Он открыл глаз и увидел Никоду, стоящую среди людей в дверях. Она вошла в комнату, ее густые волосы были стянуты в хвост. Одета она была в форму волонтера.
Кровь прилила к его щекам, когда она рассмотрела его потрепанный вид. Ник прочистил горло:
— Ага, это я, но мне приятно думать, что я выглядел лучше, когда мы встретились. Потому что сейчас я выгляжу весьма уродливо.
Она засмеялась.
— Без обид, но да, ты выглядел немного лучше. Но хочу сказать, ты действительно украшаешь этот кошмар у тебя на голове. Не так-то легко заставить это выглядеть привлекательным, — она подмигнула ему.
Он мог только представить, как по-дурацки он выглядел. Его голова все еще была перемотана.
Его открытый глаз был синим и заплывшим. К одному плечу была прикреплена повязка, чтобы рука находилась в покое, к другой руке подключили мониторы и капельницу. На нем был бледный больничный халат, покрытый очень мужественными цветочками. Фу, да он лучше бы переоделся в свою оранжевую гавайскую рубашку.
Все что ему нужно, чтобы выглядеть как законченный придурок — пустить на себя слюни. Что может произойти, если она продолжит с ним говорить.
Она остановилась рядом с ним и посмотрела на мониторы, которые пищали и гудели.
— Так что с тобой случилось?
— Подстрелили.
Ее брови взлетели вверх.
— В глаз? Поэтому он закрыт?
— Нет, меня по нему ударили доской, кулаком, ногой и еще парочкой вещей. На глазу много швов. Доктор сказал, что можно будет снять повязку завтра. Уверен, я буду выглядеть еще лучше, — его голос был полон сарказма. — Меня подстрелили в плечо.
— Ох, — сказала она, сердито глядя на повязку. — Больно?