С каждым словом Ник медленно умирал. Дети, как он…Он ушел в себя и не слышал остаток тирады Питерса о том, каким бесполезным он был. Он уже знал правду сердцем. Последнее, что ему было нужно — чтобы кто-то озвучил ее.
Через несколько минут Питерс повесил телефон.
Ник угрюмо посмотрел на него.
— Не я это начал, — Питерс скривил рот. — Другие говорят иначе. И кому я должен верить, Готье? Хулигану, как ты, или четырем честным студентам?
Он должен поверить тому, кто говорит правду, даже если он хулиган.
— Он оскорбил мою мать.
— Насилию нет оправдания.
Его как будто током ударило. Лицемерная свинья, Ник не мог так это оставить.
— Правда? Знаете что, Мистер Питерс, я вчера видел вашу маму голой, и для старой бабы у нее очень даже ничего…
— Да как ты смеешь! — закричал он, вскакивая и хватая Ника за ворот рубашки. — Ты, скверный маленький…
— Я думал, вы сказали, что оскорбление моей мамы не является оправданием насилия.
Питерс задрожал, и его кожа пошла пятнами от ярости. Его хватка усилилась, а на виске пульсировала вена.
— Моя мать не стриптизерша с улицы Бурбон. Она хорошая, верующая женщина. — Он отшвырнул Ника от себя. — Собирай вещи и пошел вон.
Верующая, как же? Странно, ведь Ник с мамой ходили на мессу каждое воскресенье и минимум два раза посреди недели, и они видели Питерса или его маму лишь на святые праздники.
Ага…
Лицемер до мозга костей. Он призирал таких как Питерс.
Ник схватил сумку с пола и ушел. Снаружи офиса его ожидал охранник, чтобы проводить к шкафчику.
Как преступника.
Пора бы уже привыкнуть. Некоторые вещи заложены в генах.
«По крайней мере, не сковал меня наручниками».
Пока что.
Низко склонив голову, он старался ни на кого не смотреть, в то время как другие ученики хихикали и шепотом обсуждали его.
— Вот что происходит, когда ты приходишь с помойки.
— Надеюсь, они не позволят ему вернуться.
— Так ему и надо.
От злости Ник сжал зубы. Он подошел к шкафчику и к кодовому замку.
На два шкафчика ниже Брайнна Аддамс доставала свои книги.
Шатенка, достаточно симпатичная, она была одной из тех, кто тусовался со Стоуном и бандой, которых не выносил Ник.
Она остановилась, чтобы посмотреть на них, и нахмурилась, когда увидела охранника.
— Что случилось, Ник?
— Отстранили от уроков, — он остановился, чтобы проглотить гордость. В очередной раз. — Можно тебя кое о чем попросить?
Она не колебалась.
— Конечно.
— Можешь взять для меня задания, чтобы я не отстал?
— Конечно. Переслать тебе по электронной почте?
«И я почувствовал себя хуже некуда».
— У меня нет дома компьютера.
Она помрачнела.
— Извини. Хм, тогда куда тебе их привезти?
Ник был благодарен за то, что она была более воспитана, чем остальные ее друзья придурки.
— Я подъеду к тебе домой после уроков.
Она написала ему адрес, пока он доставал все свои книги.
— Я буду дома около четырех.
— Спасибо, Брайнна. Я очень ценю это, — он положил бумажку в задний карман, а затем позволил охраннику вывести себя за приделы территории.
Удрученный тем, что предстоит встретиться с мамой, всю дорого домой, он чувствовал, как будто возвращается в гетто, и трепетал с каждым шагом, приближающим его к двери дома.
В их паршивом домишке его ждала мама с хмурым выражением лица. В своем потертом розовом халате, она выглядела уставшей и взбешенной, как никогда.
Он кинул сумку на пол.
— Тебе надо поспать, мам.
Ее глаза быстро скользнули по нему и заставили почувствовать себя еще ничтожнее, чем это смог Питерс.
— Как я могу спать, когда моего мальчика выкинули из школы за драку? Ты лучше, чем кто-либо знаешь, как тяжело мне удержать тебя там. Сколько денег на это уходит. Что мне приходиться делать, чтобы платить за книги и обеды. Почему ты настолько глуп, чтобы расшвыриваться такими возможностями? О чем ты вообще думал?
Ник ничего не сказал, потому что правда убила бы ее, и он не хотел, чтобы она так же себя плохо чувствовала, ведь она не могла с этим ничего поделать.
«Я мужчина в семье». Это его работа, защищать ее. Это все, что он знал.
«Позаботься о маме, мальчик, или ты мне ответишь. Ты оскорбишь ее, и я вырежу твой язык. Ты заставишь ее плакать, и я сам убью тебя». Его отец был бесполезным существом, но одно в нем хорошо — он всегда выполнял угрозы. Все. И раз уж он уже убил двенадцать человек, Ник решил, что он не станет думать дважды и убьет и его.
Особенно учитывая то, что его отец не очень-то любил его.
Поэтому он сдержал злость, и не стал ничего говорить, чтобы не задеть ее чувств.
К сожалению, его мать не оставила выбора.
— Не замыкайся в себе, мальчик. Я устала наблюдать это твое выражение лица. Расскажи мне, почему ты напал на парня. Немедленно.
Ник крепко сжал зубы.
— Отвечай, Ник, или клянусь, я отшлепаю тебя, не смотря на твой возраст.
Он не позволил себе закатить глаза от ее нелепой угрозы. Даже в свои четырнадцать, он был на голову выше, чем его крошечная мама, и на добрых сорок фунтов тяжелее.
— Он смеялся надо мной.
— И ради этого ты рискнул своим будущим? О чем ты думал? Он смеялся над тобой. И что? Поверь, это не самое худшее, что случится с тобой. Ты должен повзрослеть, Ник, и перестать вести себя как маленький ребенок. Если кто-то дразнит тебя. Это еще не причина драться. Не так ли? — Нет. Он всегда игнорировал атаки на себя.
Но он не будет молчать, когда нападают на его маму. И он не обязан это делать.
— Прости.
Он подняла руку.
— Даже не начинай. Тебе не жаль. Вижу по твоим глазам. Я так разочарована в тебе. Мне казалось, что я воспитала тебя лучше, но ты точно вырастишь таким же бесполезным преступником, как и твой папочка, не важно, как я старалась удержать тебя. Теперь иди к себе в комнату и успокойся. Там можешь и остаться до конца дня.
— Мне нужно на работу в обед. Мисс Лизе нужно, чтобы я передвинул вещи на складе.
Она проворчала:
— Ладно. Иди, но потом сразу домой. Слышал? Я не хочу, чтобы ты терял время с этими бандитами, которых ты называешь друзьями.
— Да, мадам, — Ник прошел в свою «комнату» и плотно задвинул одеяла. Измученный всем, он сел на старый, бугристый матрас и прижался головой к стене, и смотрел на выцветшие, отваливающиеся кусочки потолка.
А потом он услышал это…
Звук материнского плача пробивался сквозь стену в ее спальне. Господи, как он ненавидел его.
— Прости, мама, — прошептал он, желая придушить Стоуна, где бы не находился этот подонок.
Однажды…однажды он выберется из этой чертовой дыры.
Даже если придется убить кого-нибудь ради этого.
В девять часов Ник ушел из магазина Лизы. Он уже забрал задания из огромного особняка Брайанны по дороге на работу. Затем он отработал пять часов, чтобы скопить немного денег «на колледж». Хотя с ростом цен ему исполниться пятьдесят, прежде чем он сможет туда поступить. Но лучше уж что-то, чем ничего.
Лиза закрывала дверь, пока он стоял за ней, прикрывая от посторонних взглядов.
— Спокойной ночи, Ники. Спасибо за помощь.
— Спокойно ночи, Лиза, — он дождался, пока она села в машину и поехала домой, а затем пошел вниз по улице Роял к Площади. Самая ближайшая трамвайная остановка была у Пивоварни Джексона. Но когда он подошел к площади, то захотел увидеть маму и извиниться за то, что его отстранили.
«Она тебе сказала сразу идти домой».
Да, но из-за него она плакала, и он ненавидел, когда это происходило. Кроме того, когда ему проходилось оставаться одному на ночь в коммунальной квартирке, он чувствовал себя по-настоящему одиноко. У них даже телевизора не было.