Фил улыбнулся ему.
— Не волнуйся, Ник. Я позабочусь о ней, пока ты не вернешься.
Бабба подозрительно посмотрел на Фила.
— Не знаю, что ты сможешь сделать, если кто-нибудь вломится.
Хитрая улыбка появилась на губах Фила.
— Не позволяй себя одурачить. Я гораздо сильнее, чем кажусь, — Ник нахмурился, когда увидел странную вещь…татуировку в виде паутины на руке Фила. Она была блеклой, но точна была. И абсолютно не вязалась с дорогим костюмом Фила и его манерами.
— Крутая. Сделал, когда был моложе?
Фил прикрыл ее рукой.
— Да, так и было.
— Ник? — Бабба привлек его внимание. — Нам нужно идти.
Он поблагодарил Фила, за то, что тот присматривает за его мамой, прежде чем последовать за Калебом, Алексом и Баббой к внедорожнику.
— Ты волнуешься за Марка?
Бабба ощетинился, будто его оскорбили, но Ник понял, что это бравада. Бабба точно был расстроен и озабочен.
— Зачем мне о нем волноваться? Он еще тот борец. Зомби не поймать его. Он сильнее.
Но Ник слышал правду в этом грубом тоне. Сильный или нет, нужен лишь один удар. Чтобы прервать жизнь, и именно это было у всех в голове, пока они ехали.
— Итак, Алекс? — спросил Бабба. — Как ты собираешься выслеживать?
Алекс показал маленькое ручное устройство.
— Навигатор, — Он обернулся, чтобы подмигнуть Калебу и Нику.
Баббу было не так легко одурачить.
— Как ты найдешь координаты?
— Мобильный Мадуга.
— А, ладно. Просто скажи мне, куда ехать.
Алекс слегка усмехнулся, как будто сдерживаясь. Спустя секунду, он закрыл глаза и Ник был уверен, что он использует какие-то сверхъестественные силы для поиска Мадуга и его семьи.
Пока он делал это, Бабба включил радио, где шли срочные новости, и ведущий сообщил, что мэр установил комендантский час по всему городу, из-за жесточайшей вспышки гриппа.
Калеб фыркнул.
— Говорил я вам, что они свалят это на эпидемию.
Бабба свернул влево на улицу Канал.
— Они не хотят, чтобы началась паника среди людей. За это я не могу их винить. Чем больше людей на улице, тем больше жертв в морге.
Ведущий продолжил: « Полиция контролирует комендантский час. Все жители обязаны оставаться в домах, пока они охраняют Квортер. Любой, пойманный на улицах, будет арестован».
— И всех зомби застрелят, — добавил Ник со смешком.
— Мы должны вернуться? — спросил Алекс.
Бабба пожал плечами.
— Это было бы разумно. Что вы думаете?
Ник наклонился вперед.
— На меня не похоже прислушиваться к разуму, а не к собственной глупости. Я считаю, стоит продолжить. Калеб?
Он подленько усмехнулся.
— Что нам эта запись об аресте? Я, Алекс и Ник несовершеннолетние.
— Ну, тогда до бесконечности.
От слов Баббы Ник нахмурился.
— Что это значит?
— Так любил поговаривать мой отец, когда я был ребенком. До бесконечности, значит, ты увидишь что-то в конце.
Ник не понял.
— Бесконечность же никогда не кончается.
— Верно, и значит, нужно продолжать и продолжать двигаться, не важно, что случится, и с какими препятствиями ты столкнешься. Над, под, вокруг, через. Всегда есть путь. И если тебе нужно преследовать что-то до бесконечности, подвяжи ремнем свои штанишки большого мальчика, надень ботинки и вперед.
Ник открыл рот, чтобы заговорить, но прежде чем успел, что ударилось о внедорожник. В одну минуту с ними все было хорошо, в другую, они закрутились, потеряв управление.
Глава 17
Голова Ника ударилась о стекло так сильно, что он увидел звезды, а внедорожник продолжал крутиться, контроль был утерян. Казалось, он никогда не остановится, так и было, пока они не впечатались в бетонную стену, идущую вдоль трассы I-10. Удар был так силен, что он удивился, как трак не развалился пополам.
Стоная, Ник увидел, что Бабба лежал без сознания, зажатый между рулем и сиденьем. Его бровь была разбита, кровь текла по лицу и капала на рубашку. Алекс дышал как роженица, пытаясь открыть свою дверь.
Он был покрыт кровью из разбитой губы и его глаз заплыл. Но более всего шокировал Калеб, полностью растерявший человеческий вид.
Ух ты, его кожа была не только красной, но и светилась ярким светом. И эти его змеиные глаза со зрачками в форме бриллианта были невероятно странными.
Ник попытался сдвинуться. Но вспыхнула боль, затрудняя дыхание, а Калеб пытался расстегнуть ремень безопасности. Похоже, что одна рука у него была сломана. Но Калеб все равно не позволил этому сломить себя.
— Алекс? — сказал Калеб, в его голосе вибрировал глубокий акцент. — Нас атаковали. Ты можешь выбраться? — Алекс издал звук, напоминающий рассерженного медведя гризли.
— Что-то заблокировало мои силы. Я даже на корточки сесть не могу, не говоря уже о том, чтобы расстегнуть мой ремень. Твои силы работают?
— Нет. Я даже не могу удержать свою человеческую форму.
Неожиданно Ник почуял жуткое зловоние серы и смерти.
Калеб выругался и начал выбивать боковое окно. Когда стекла не стало, он схватил Ника и швырнул его в отверстие. Ник зашипел от боли в плече и руке, появившейся от жесткого обращения.
Черт, больно.
Вылез Калеб и схватил его за здоровую руку. Таща его за собой, Калеб говорил на языке, непонятном Нику.
— Приятель, мне кажется, после такой аварии, нам не следует двигаться, пока не прибудут медики. Мне кажется, я что-то сломал. Мы могли повредить позвоночник, или что-нибудь еще.
— Тебе скоро сломают гораздо больше, чем позвоночник, — Калеб повернулся и посмотрел поверх их голов. Ругаясь, он схватил Ника и толкнул его в водосточную трубу. — Не двигайся и дыши, только если действительно понадобиться.
Ну что за тупые идеи?
Ник собрался было поспорить, но увидел, что так беспокоило Калеба. Это были…
Летучие обезьяны?
«Размечтался». Вместо того чтобы быть милыми синими зверушками в странных костюмчиках и шляпах, они были огромными страшными созданиями, от вида которых сжался его желудок. Своими лысыми головами, когтями и кожей, как у шарпеев, они слову «отвратительный» дали совершенно новое значение.
И пахли они как протухшие яйца. Нет, они пахли как приготовленный четыре дня назад яичный порошок, который оставили покрываться плесенью под августовским солнышком.
« Или как ботинки Баббы…»
Их зловоние было таким едким, что он старался, чтобы его не стошнило.
Калеб начал сражаться с ними. Они кружили над ним как птицы из старого фильма Хичкока. Они накрыли его, и Ник даже не видел очертание его тела.
Испугавшись, он спрятался в трубе, подальше от их поля зрения.
Достав меч, он начал молиться о серьезном божественном вмешательстве.
Звук биения крыльев звучал как громкое сердцебиение. По его лбу бежал пот, пока он размышлял о возможностях. В темноте ему было видно не многое.
Если он побежит, они увидят его и тоже понесутся за ним.
Черт, что делать?
— Ник? — Ник замер от материнского голоса, в котором звучали рыдания. « Это уловка». Она не может быть здесь. Нет. — Они причиняют мне боль, малыш. Помоги мне. Пожалуйста! — « Это не она. Это не она».
А если она?
А если не она?
Он достал мобильный, собираясь позвонить ей и убедиться. Но если это была уловка, то они услышат его.
« Что мне делать?»
Он крепко сжал меч, когда услышал, что снаружи кто-то пробирается по земле. Звук, казалось, приближался. Он посмотрел на яркий рубин на рукояти и начал сомневаться. Это было его единственным оружием. Если он потеряет его, он попадет в их руки.