— Мы бы не хотели…
— Позволь, я с ним поговорю. — Волков отвёл врача в сторону.
Саблин подошёл к Ёсипычу, присел на корточки, всмотрелся в начавшее синеть лицо, встал.
— У него есть жена, дети? Родственники?
— Жены нет, сын где-то служит, — сдавленным голосом ответил Роберт Салтанович. — Точно не знаю, где. Надо было ехать не сюда, а в Якутию, на турбазу «Тёщин язык». Я там был, никто не подобрался бы незамеченным!
— Поздно об этом говорить.
Напарник Ёсипыча промолчал.
Волков попрощался с врачом за руку, подошёл к берегу.
— Он будет молчать, мужик нашенский.
— Что вы ему сказали?
— Что мы проводим спецоперацию по ликвидации скрывающейся в местных горах банды террористов, — усмехнулся Сергей Николаевич.
Саблин качнул головой.
— Похоже, вас ничем нельзя выбить из седла.
Волков крутанул желваки на щеках.
— Я так живу. — Он помолчал, глядя на мёртвого соратника. — Нужен снайпер.
— Зачем?
— Хватит постоянно отбивать атаки этих уродов! Найду снайпера и…
— Харитоныча, — подсказал Царь Салтан.
— Найду Харитоныча и завалю всю эту свору!
— Они не виноваты.
— Да плевать! Я Ёсипыча знаю тридцать восемь лет! И не позволю, чтобы… — Волков снова крутанул желваки, сдерживаясь. — Они всё равно всё поймут. Вы замочили киллера?
— Отпустил.
Ноздри бывшего полковника ГРУ побелели.
— Отпустили?! Он же…
— Стёр память и отпустил. Это не егеря, казачье отделение из Тувы, этот парень вахмистр, командует группой подъесаул Лопник. Думаю, все они запрограммированы.
— Тем более всех надо… закопать здесь навеки! Иначе они нас закопают!
Саблин промолчал. Возражать не хотелось. Мысль, завладевшая им, была горькой: расчёт спрятаться от ищеек Владык не оправдался, мирная жизнь кончилась.
Гость постучался в голову, когда Лаурис Эблиссон осматривал готовую к запуску меркабу, собранную в тайной комнате его кабинета. Глава компании Coracle невольно кинул взгляд на стену: в чёрном квадрате светились цифры времени, месяц и год. Времяисчисление в двадцать втором изонамбере соответствовало времяисчислению во всех мирах до него, поэтому в настоящий момент таймер показывал десять часов утра. Зато календарь делился не на двенадцать, а на тринадцать месяцев, и сегодняшний день соответствовал середине месяца мисанга (что означало — «между весной и летом») две тысячи тридцать третьего американского иера.
Он никого не ждал, ни с кем о встрече не договаривался, до схода дольщиков, трансперсональных «родственников» Эблиссона, проживающих в других изонамберах, было ещё как минимум полмесяца, а глава службы специального назначения должен был за три дня устранить кое-какие недочёты своего ведомства по части ликвидации конкурентов.
Эблиссон отставил длинный бокал зеленоватого стекла, в котором пенился белый глюкер, открыл сознание:
«Кто здесь?»
«Разреши? — раздался энергичный мыслетенор «родственника» из сто одиннадцатого изонамбера; он был моложе Эблиссона на шесть лет, но зачастую поступал, в силу характера, как неопытный малец, жаждущий получить всё и сразу. В своей числореальности его звали Джейсон Вротшильд, и был он там самым богатым человеком планеты. — Не помешал?»
«Всё равно не отстанешь, заходи», — по-барски разрешил Эблиссон.
К Вротшильду он относился как старший брат к младшему, прощая ему многие шалости.
«Это и есть наша машина прорыва?» — продолжал гость.
Эблиссон понял, что речь идёт о меркабе, на которую в данный момент смотрел он сам.
«Можно подумать, у вас она не такая».
«Ваша белее. Запускал?»
«Тестировал».
«Я тоже, работает как волшебная дубина. С её помощью я даже развалил свой ломберный столик».
«Собрал?»
Джейсон сконфузился.
«Не получилось. Всё-таки наша энергетика слабее вашей. — Он вдруг загорелся. — А давай попробуем рвануть во второй изонамбер, к твоему предку?»
«Он не предок, а основатель рода. Не стоит экспериментировать, не хватит глубины пробоя».
«Кто тебе это говорил? Тот, кто проверял?»
Эблиссон не сразу нашёлся, что сказать в ответ. Действительно, включиться в линию связи меркаб и прорваться в изонамбер-2 они не пробовали, из рассуждений учёных, изучавших числонавтику и неудачи с двумя первыми попытками прорыва, следовало, что для этого потребуется построение канала по меньшей мере из двадцати двух меркаб. У них же на сегодняшний день были смонтированы всего восемнадцать. Три достраивались в изонамберах первой сотни и первой тысячи числореальностей, одна находилась во второй, и её ещё надо было найти.